Этот аттракцион невиданной производительности труда закружил и
меня, так что в шесть часов вечера я был ещё в офисе, сидел в
кресле, на офисной кухне, и дописывал текущие задачи, которые,
несмотря на съёмку, никто не отменял. Основная часть коллектива, во
главе с Дмитрием, отправилась на съёмки недостающих кадров в другой
локации, а комьюнити и другие счастливчики разъехались по домам.
Так что в офисе оставались только Альбина, наводящая порядок со
своим имуществом в павильоне, Амир, который сейчас монтировал
материал в комнате дизайнеров, и я — из-за просьбы Дмитрия
дождаться его возвращения.
***
Пронзительный женский визг разорвал пелену сонной тишины. Сердце
забухало в грудной клетке, разгоняя по крови адреналин. Крик
повторился, растягиваясь в одну бесконечную высокую ноту, и уже не
прекращался.
Я сорвался с кресла, ударившись о столик коленом и даже не
заметив этого. Выскочил в центральную комнату офиса и, тут же,
словил новое Чувство, толкнувшее меня под дых. Развернулся к выходу
во дворик и сквозь дверное стекло увидел как Альбина захлопывает
дверь в павильон, а с левой стены глиняного забора, как в
замедленной съёмке, спрыгивает на землю дворняга размером с
немецкую овчарку.
Только вот, собаки так не двигаются...
Приземлившись на все четыре лапы, ЭТО сутуло поднялось на задние
конечности, повело мордой, будто наслаждаясь страхом и криками
загнанной жертвы и утробно зарычало. Внутри я визжал не тише, чем
наш фотограф, а орать вслух мне мешал лютый столбняк.
«Что, б****, Это такое? Что делать? Где все? Амир в наушниках,
наверно, не слышит нифига», — лихорадило мой разум.
С момента, как я услышал первый крик, прошло от силы секунд
десять и существо начало действовать. В павильоне не было окон,
только единственная дверь. В эту дверь ОНО и влетело с разбегу,
отчего вздрогнула, казалось, вся постройка. Пластиковую преграду
вмяло, женский крик перешёл на ультразвук.
Сыпалась штукатурка, разлеталась обгоревшая на солнце краска, а
моё тело бежало, на ходу распахивая двери веранды. Этот звук и
грохот опрокинутой мной пластиковой мебели отвлекли существо,
заставив развернуться всем телом в мою сторону. — Пена, шерсть
дыбом, стойка неандертальца и полная пасть игольчатых зубов.
«Наконец-то, битва», — ПОДУМАЛ Я?!? И выставил перед собой стул,
схваченный на бегу. Меня снесло вместе со стулом. Но, вписавшись
между "ножек", ОНО не смогло добраться до меня своей оскаленной
пастью. Меня развернуло, отбросило к правой стене забора, приложив
спиной так, что я ненадолго забыл как дышать. Дальше стены не
упасть, при всём желании, на одном колене — упор лучше, пластиковая
"спинка" упирается в живот — больно, перед лицом клацает смерть —
страшно.