Ну, приняло правительство меры, приняло. Таможня дала добро. А
то, что оплатил всё это Чижик — и аппаратуру, и расходные
материалы, и перевозку, и установку, — об этом знать не нужно.
Зачем? Ведь всё, что делает государство, оно делает не только для
блага человека, не только во имя человека, но и на деньги этого
человека. Других денег, кроме денег подданных, у государства просто
нет, и быть не может. Благодарить государство за построенную школу
— всё равно, что благодарить собственный кошелёк за то, что он
выдал тебе три рубля. Ты положил в него десятку, а он выдал три,
ага, ага. Изучайте Маркса, изучайте Ленина: что такое государство,
как и для чего оно существует.
И вроде бы изучают, и немало изучают, по количеству учебных
часов, а — не понимают.
Значит, не могут понимать. Пока. И пока же людям нужен старший.
Тот, кто не даст потратить всё заработанное на петушков на палочке,
сахарную вату, бенгальские огни и билеты в цирк. А потратит на
необходимое. Ему, государству, необходимое.
Ведь что такое восемь аппаратов, пусть даже самых замечательных,
для нашей страны? Капля в море. Капелька.
Но для «Винокурни» — в самый раз. То, что нужно в эти дни. Вот я
и потратился.
Сюжеты давно сменились на обычные: битва за урожай,
перевыполнение планов, борьба трудящихся в странах капитала.
И душа постепенно стала успокаиваться.
Я перелистал газеты.
В Москве в одном из зданий произошло обрушение. Пострадавшим
оказывается своевременная помощь. Всё.
Всё!
И нечего раздувать!
Правда, зарубежные голоса старались вовсю. Более тысячи
пострадавших, число погибших неизвестно. Причина разрушений —
взрыв, но какова причина взрыва?
Диверсия? И тут же вспомнили о взрывах в метро. Но эксперты —
буржуазные эксперты — говорили, что на подобные разрушения нужны
сотни килограммов взрывчатки. Их в рюкзаке не пронесёшь. Затем
«Голос Америки», а за ним и другие, заговорили о старой, довоенной
взрывчатке — мол, анализ показал, что в её состав входил компонент,
который в конце тридцатых повсеместно заменили на другой, более
дешевый. Возможно, вещали западные станции, это отголосок
минирования Москвы осенью сорок первого года. Заминировали, а
разминировать забыли. То ли документы затерялись, то ли люди все
погибли, или какая иная причина. Другие же утверждали, что забыть
такое невозможно, и если взрывчатку оставили, значит, оставили
сознательно. На всякий случай. Вдруг произойдёт переворот? В
гостинице соберутся делегаты какой-нибудь «учредилки», или военная
хунта, тут её и того…