— Еще как! — засмеялась хозяйка. —
Заспорим о какой-нибудь ерунде, никто уступать не хочет. Чуть что –
сразу в драку. За косички друг друга таскали, царапались. Я как-то
Люду за нос укусила, она меня за ухо. Долго ревели, но мириться не
пожелали. И до тех пор дрались, пока батюшка нам по мухобойке не
сделал. Сказал – девочки, если не можете жить мирно — бейте мух.
Кто больше набьет, тот победил. Ух, как мы их били, да в кучки
складывали, потом считали. А я у Люды мух воровала, в свою кучку
утаскивала.
Будь это в мое время, сказал бы –
жесть! Еще бы добавил, что сестрам очень повезло с родителями. И
матушка умная, и батюшка мудрый.
— Забыла совсем, — спохватилась
Наталья Никифоровна. —К нам вчера вечером Пашка Знаменский
приходил. Он в реалистах у меня на квартире жил, нынче судебный
пристав, без чина. Еще даже не коллежский регистратор, а нос дерет,
словно статский советник. Сказал – тетя Наталья, Его
Превосходительство велели передать вашему постояльцу — пусть
господин Чернавский целую неделю болеет, из жалованья прогулы
вычитать не станут. Даже объяснительную записку писать не
потребуется. Дескать, у него и так переработка большая, поболеет,
заодно отдохнет.
— А что, если болеешь, из жалованья
высчитывают? — удивился я.
— Конечно, а как иначе? По первому
году службы только два дня в году разрешается болеть, если дольше,
то вычет идет.
Надо же, не знал. Куда профсоюз
смотрит? Нет профсоюза, значит, нужно организовать. Даешь полную
оплату больничных листов судейским чиновникам! А, так больничных
листов тоже нет? Ну вот, а говорят чиновники царской России хорошо
жили. На самом деле – сплошная дискриминация.
Сочетания Пашка, то есть, Павел
Знаменский, показалось знакомым. Странно. Из приставов общался
только с их старшим, титулярным советником Никаноровым. Остальные —
молодежь, не успевшая выслужить первый чин. По службе не
пересекались, нет надобности. Приставы все больше по гражданским
делам: накладывают аресты на имения, по которым просрочены
закладные, изымают за долги товары у купцов. Но чаще всего
взыскивают штрафы с крестьян. Работа собачья. Ехать в уезд, чтобы
выбить из мужика двадцать рублей, назначенных судом за порубку леса
у барина? Должника вначале отыскать надо, а мужики народ ушлый.
Узнают о появлении пристава, уходят в соседнюю деревню, а то и в
лес, сидят там допоздна. Ладно, если пристав позовет на помощь
урядника или стражника, эти должника отыщут, но что потом? Денег у
мужика нет, что возьмет пристав в счет долга? Топор или самовар?
Топор даже четверть штрафа не закроет, самовар не в каждой избе
есть. Забрать из сундука праздничный сарафан хозяйки? Вытья будет
много, а куда потом сарафан девать? Кому он нужен? Лучше всего за
долги корову забрать, но вытья будет еще больше и вся деревня
сбежится, народ еще и за колья схватится. Но даже представить
наилучший вариант – забрал пристав корову, куда он с ней? Вести в
город за двадцать, а то и за пятьдесят верст?