Ветер засвистел в ушах, когда я кинулся прочь из комнаты ей
наперерез. Слева, наконец, заметил лестницу и побежал вниз по
ступенькам.
Старуха пыхтела, визжала, спотыкалась, но преследование
продолжала.
— Что за шум? Что здесь происходит? — вдруг послышался совсем
другой голос.
Передо мной возникла женщина такой красоты, что я потерял дар
речи. И чуть не выпустил торшер из рук. Её белое гладкое лицо, её
огромные ресницы, её пухлые губки, лебединая шейка. Ткань платья
приоткрывает...
— Баронесса-торшер-вандал! — скороговоркой прокричал голос
сзади, за ним последовало тяжёлое хриплое дыхание.
— Ах, наместник, — уголки пухлых губ чуть заметно дёрнулись. — В
ваших покоях недостаточно светло?
Я сморгнул, собрался с мыслями и выговорил:
— Достаточно.
— Зачем же тогда... — женщина кивнула на торшер. Я сжал его
посильнее:
— Он мне нравится. Я видел такой же в приёмной барона.
Её брови взлетели:
— Да? А мне говорили, это уникальный дизайн.
Понятия не имею, что такое «уникальный дизайн», но на всякий
случай расправил плечи и отёр пот со лба чёрным баркийским
рукавом.
— Так почему же вы не взяли из приёмной? — продолжила она,
наблюдая за моим жестом.
— Я заблудился...
— Миледи! — подсказал из-за плеча старушечий голос.
— Миледи, — повторил я.
Хрупкие плечи дёрнулись:
— Что ж, наместник, если он вам так приглянулся, можете себе его
оставить. Считайте это подарком в честь вашего прибытия. Зерда, —
она устремила взгляд мне за плечо. — Пусть мне принесут тот, что в
приёмной.
— Спасибо, миледи, — я отвесил поклон настолько низкий,
насколько позволял торшер. Щёки горели, как при проклятой
лихорадке.
Надменно усмехнувшись, баронесса пошла дальше, потом чуть
замедлила шаг:
— И проводите наместника в его покои.
[1] По-серенидски, т.е. на серенидском
языке. Сереннд — королевство, в котором происходит действие
повести.
И началась сладкая жизнь, длилась она часов двенадцать. А потом
я столкнулся с кислой бароньей рожей:
— Ты чем это занят?
Последовала долгая лекция о том, чем я должен быть занят.
Оказывается, он нанял меня, чтобы самому ни черта не делать. Я
должен работать, а он — нет. Я должен всем управлять, а он только
владеть. Потому что он барон, а я нет. Сруктура!
Вышел я в баронский двор, оглядел баронский замок, представил,
что это всё моё, и тут же понял, что надо делать. Проверил склад,
сходил в амбар, прошёлся, собрал ответственных, наорал, уволил,
назначил новых, снова наорал. Пошли дела.