— Но… — мужественное лицо моего генерала, покрытое
многочисленными шрамами, исказила гримаса боли и отчаянья. — Но
вы…
— Уходите. Немедленно, — повторил я. Я не повышал голос, не
делал угрожающих жестов. Мой голос был сух и спокоен, но это был
МОЙ голос.
— Да, мой господин, — низко склонился Бернхард, зная, что
спорить бесполезно. Он смотрел на меня исподлобья, как будто
надеясь на чудо. Как верный пёс, которого хозяин оставляет дома, в
то время как сам уходит на войну. Уходит, чтобы больше не
вернуться. Чуда не произошло. Я уже давно всё решил, но обязан был
позаботиться о своих людях.
— Они вас всё равно найдут, Бернхард. Рано или поздно, но они
найдут, — негромко произнёс я, не видя смысла врать старому другу.
— Проживите последние годы без страха. Постарайтесь сохранить
наследие. А теперь — идите…
Одинокая слеза выкатилась из уголка глаза могучего воина, а
скрип зубов перебил даже звук очередного ревущего огненного шара,
что летел в нашу сторону. Бернхард выкрикнул приказ и мои
оставшиеся бойцы, без споров и пререканий, все как один, в унисон,
стукнули латными перчатками себе в нагрудники. Дань уважения.
Своему господину, своему боевому товарищу, своему защитнику и…
несбывшейся надежде о лучшей жизни.
Когда последний из моих людей зашел в портал, я взмахом руки,
закрыл его, прерывая связь. Вторым взмахом расплавил окружающий
Эфир, что заставил камень потечь огненной лавой в бывший внутренний
двор моей крепости. Магам противника точно не удастся отследить
направления портала. Им придется искать моих людей как-то
по-другому.
Ну вот. Моих людей уже нет. Теперь мне не нужно сдерживаться.
Так что теперь повоюем по-настоящему…
— А-А… — крик закончился, не успев начаться.
Старшая девушка, которую мальчик назвал Настей, прикусила
платок, что держала в руке, а из её глаз брызнули слезы, когда у
первого из её братьев из-под ног ушла опора. Молодой мужчина,
которому еще не исполнилось и тридцати, захрипев, повис в
воздухе.
Толпа восторженно заорала. Крики ненависти и злобы
раздавались с площади. В сторону эшафота полетели мелкие предметы,
в основном — остатки продуктов, что вспыхивали тусклым светом,
попадая в защитный купол и сгорая. Стоящая стража перехватила
поудобней свои странные железные штуковины в руках, но с места не
сдвинулась. Видимо это было в порядке вещей.