Девяностые. Том первый. - страница 32

Шрифт
Интервал



- Что… Что это? – Вернулась в реальность воспитательница к моменту, когда я уже уполовинил кофе, наслаждаясь каждым мелким обжигающе-горячим глоточком.

Оторвав взгляд от слишком быстро уплывающей в моё нутро коричневой жидкости, посмотрел на девушку (буду называть её так, всё же она в два раза меня младше) и задумался. Вот интересно, что она смогла осознать из написанного? Вопрос не праздный. Тут не надо быть гением логики, чтобы понять, что ребёнку моего возраста совершенно несвойственно решать уравнения, в которых цифры встречаются лишь эпизодически. А уж создавать эти самые уравнения на основе, мягко скажем, неклассической математики…

Про «условия задачи» я вообще молчу. Некоторые моменты там, конечно, не объясняются, как и большинство используемых терминов, но и того, что написано простым языком, для мыслящего разумного, не обделённого логикой, вполне достаточно, чтобы увидеть общее направление исследования. Исследования, более ожидаемого от какого-нибудь мастистого профессора или, скорее, сумасшедшего учёного из недр НИИ, скрывающегося за непонятным обывателю названием. А по сему…

- Уточните вопрос, пожалуйста. – Со всей возможной серьезностью пятилетнего человека спросил у неё.

Воспитательница задумчиво побарабанила пальцами по столу.

- Я будто понимаю и не понимаю одновременно, что там написано. С одной стороны это кажется весьма бредовой фантастикой, но с другой… слишком логично. И эти расчёты и формулы… – Она вновь выбила задумчивую дробь и внезапно спросила. – Ты читал Аристотеля?

- Которого из них вы имеете ввиду? – В свою очередь поинтересовался глубинами её познаний. Не то, чтобы мне это что-то дало, но вдруг стало интересно.

- А что их несколько? – Удивилась девушка.

- Я знаю как минимум двоих. – Повертев в руках кружку, сделал большой глоток, ополовинив оставшееся. Остывает. – Античного, написавшего этику, риторику, поэмику и ещё кучу научно-философских трудов, учителя Александра Великого, Македонского. И Аристотеля Фиораванти. Правда, не помню, чем он знаменит, зато у него фамилия красиво звучит, вот и запомнилось.

- И откуда ты о них узнал? – С подозрением прищурившись, задала вопрос воспитательница.

- Из библиотеки, – я пожал плечами, – откуда же ещё?

Ну да, до появления интернета, как и оцифрованных копий печатных изданий в свободном доступе, пройдёт ещё очень много времени. Пришлось зарегистрироваться в городской библиотеке, ибо сейчас это единственный адекватный способ залегендировать знания, необычные для пятилетнего ребенка. В библиотеке, конечно, удивились, но я не зря привёл туда деда и принёс своё свидетельство о рождении, которым удостоверял личность. Так что читательский билет мне всё-таки оформили, и теперь два-три раза в неделю гулять я хожу туда.