— Хорошо, — кивнул Док. — Я… подумаю над вашими словами.
— То-то же. Подумайте. А я пошел.
С этими словами Фридрих с силой распахнул скрипучую дверь и
вышел из хижины, с грохотом захлопнув ее за собой. Несколько секунд
постоял на крыльце, вдыхая свежий вечерний воздух и пытаясь унять
бешеный стук сердца. Затем, передернув плечами, решительно зашагал
прочь, грязно выругавшись сквозь зубы. Ему необходимо было
подумать. Осмыслить услышанное. Понять, как действовать дальше.
Менгелев остался сидеть в душной, пропахшей потом и страхом
хижине, низко опустив голову и уронив руки между колен. Когда за
Фридрихом захлопнулась дверь, ученый вздрогнул, словно от удара, и
медленно стянул с носа очки трясущимися пальцами. Уронил их на
стол. Закрыл лицо ладонями. Его узкие плечи мелко дрожали.
Профессор не солгал. Ему и впрямь было страшно. Настолько, что
хотелось завыть в голос длинно и тоскливо, будто подраненный зверь.
До одури, до колик страшно. До спазмов в желудке, до сведенных
судорогой икр.
Потому что он давно понял — грядет нечто ужасное. Чудовищное.
То, с чем не совладать всем армиям мира. И ни Фридриху, ни Варану,
ни всем их головорезам вместе взятым ничего не сделать, не
остановить грядущий кошмар. Потому что ЭТО уже пробудилось. ОНО
готовится, набирается сил, чтобы сделать рывок и подмять весь мир
под себя…
Оно потянулось вслед за своими тварями, влекомое жаждой мести. А
Костя, Константин Безумов… Он будет лишь орудием того существа, что
заняло его тело.
Менгелев сгорбился еще сильнее, почти сложился пополам, упершись
лбом в столешницу. Пальцы судорожно вцепились в спутанные седые
волосы.
Менгелев долго копил стресс внутри себя, стараясь отвлечься
работой, но теперь все вырвалось наружу…
Что же делать, что же делать?! Этот вопрос бился в гудящей
голове, пульсировал в висках вместе с кровью. Мысль металась,
словно зверь в клетке, в поисках выхода. Спастись. Сбежать.
Исчезнуть с лица земли, раствориться без следа. Пока ОНО не пришло…
Хотя… с подводной лодки не сбежать, даже если подлодка — вся
планета.
Если ОНО захватит власть, таким людям, как профессору, по
настоящему свободным, не скованным рамками, придется несладко… ОНО
разрушит их прекрасный мир, который они так старательно
строили…
И старый профессор понимал, что Фридрих в чем-то прав. От страха
не убежать. Лучше сразиться с ним лицом к лицу, принять бой,
обреченный изначально. И умереть с высоко поднятой головой, храбро
глядя кошмару в глаза.