Вдобавок откровением стала реакция моего визави. Я думал, что он
как минимум испугается, и такого наезда точно не ждал. А Мишенька
мало что теоретически обосновал перенос чужого разума в тело, так
ещё и знал средство, как разум этот изгнать. Оставалось надеяться,
что таких умников в этом мире немного.
В любом случае информации у меня сейчас мизер и надо как-то
налаживать контакт, пока не разберусь, что к чему. Но первый урок я
уже получил — от местных священников лучше держаться подальше.
*****
— Как успехи, сиятельный? — ядовито поинтересовался я минут
через пять, когда надоело выслушивать шипящие звуки.
— Вы как честный человек, должны сами во всём признаться, —
заявил он, умолчав о бесплодности своих упражнений.
— Ты уже определись, придурок. Я честный человек, или
простолюдин без манер? Как ты там выразился? Люмпен?
— Мне жутко неловко, что я вас обидел своим неосторожным
высказыванием и со всей искренностью прошу в этом прощения, —
скороговоркой протараторил Мишенька, но в его голосе больше
слышалась фальшь отвращения, нежели искреннее раскаяние. — И тем не
менее, настаиваю, чтобы вы признались.
— Лицемер, — проронил я, показав, что не обманулся в его
истинных чувствах. — Можешь не извиняться, мне на самом деле
насрать. Но не думал ли ты, что процедура инициации, чем бы там она
ни была, тебя не просто ослабила. Ты умер. И сейчас говоришь,
только благодаря мне. Необразованному, без манер и тупому. Как тебе
такой расклад?
Мишенька не на шутку задумался. Я прямо-таки слышал, как
зашевелились извилины нашего с ним общего мозга. Подождал немного и
накидал дополнительных поводов для размышлений:
— И, если у твоего батюшки Никодима получится меня изгнать, в
чём на самом деле я сомневаюсь, не умрёшь ли ты окончательно?
На самом деле я сомневался в другом. Как раз в том, что у
батюшки НЕ получится. Лично мне снова помирать не хотелось. Жизнь —
прекрасная штука. Даже в теле юнца. Тем более в теле юнца. А то,
что оно, это тело, немощное и слабое, так мы это дело быстро
поправим. Пока же надо разобраться, что это за мир такой, чего
инициировали инициацией, и чем Мишеньке (читай мне) грозит факт,
что он/я её не прошёл.
Мой невидимый собеседник так и не пришёл к определённым выводам,
но признавать своё поражение не хотел. И я задницей чувствовал, что
мне это вылезет боком. Не сразу. Но когда-нибудь обязательно
вылезет. Но это бог с ним, будем решать проблемы по мере их
поступления, пока же есть куча куда более насущных вопросов. И я
принялся их задавать.