Короче говоря, белозерцы неспроста держали на границе с
Новгород-Восходним сильные гарнизоны. Не то, чтобы они сами были
ангелами – просто не видели смысла грабить нищих.
Лично меня, после разговоров с аборигенами на постоялых дворах,
озаботил иной вопрос. Достаточно ли у нас сил для путешествия?
Азгут, конечно, в одиночку способен положить полноценный десяток
опытных гридней, но, во-первых, он у нас один такой, во-вторых,
любого можно застать врасплох. Вот если бы возки старейшины
сопровождали хотя бы гридней двадцать, то о внезапном нападении
можно было не волноваться. Слишком большой отряд, чтобы
беспокоиться о мелких дорожных неприятностях – а крупных избежать в
любом случае не получится.
В том, что без сложностей не обойдётся, я убедился при
пересечении границы. Мы всё-таки добрались до неё. Для того, чтобы
попасть на Новгородчину, следовало пройти досмотр на таможенном
посту, охраняемой пятеркой воинов. Ну или кем-то опоясанным, трое
из пятерки вели себя своеобразно и из оружия носили только ножи.
Копья стояли у стеночки. Начальник таможни, заросший чиновник с
бегающими глазками, после осмотра возков уверенно возгласил:
- Две денги белозерских, или можете три черноградских отдать,
тоже примем.
- Какие ещё две денги? – не понял его Азгут.
Арифметика странная. По пять пул с человека, десять за коня, за
каждый из трех возков тоже по десять. Итого одна денга двадцать
пять пул получается.
- Мыто выросло, - не моргнув глазом, ответил таможенник. –
Теперь так получается.
Спорить Азгут не стал. Он просто положил руку на меч и спокойно
сообщил:
- Ты возьмёшь восемьдесят пять пул, или я заплачу тебе
иначе.
Чинуша мгновенно сдулся, даже росточком уменьшился. Принял
монетки, не пересчитывая, и торопливо убежал вглубь поста. Делать
выводы, конечно, рано, на таможне вымогают всегда и везде, но
обычно поборам подвергаются купцы. Боярский обоз, причем внаглую,
на моей памяти пытались обложить впервые.
То, что живут на Новгородчине бедней, было очевидно с первых
десяти минут после прохождения поста. Дорога, пусть и не одна из
центральных, стала хуже, она явно нуждалась в ремонте. Попадавшиеся
навстречу люди смотрели настороженно, некоторые одевались в рванье,
также мы встретили парочку, самостоятельно впрягшуюся в телегу
вместо вола. Постоялые дворы, в двух из которых мы останавливались
на ночлег, скорее напоминали миниатюрные крепости с готовыми к
вражескому налёту обитателями, чем места отдохновения.