Двоица сидит полубоком ко входу и
заметят, если атаковать в лоб. Но и нельзя ждать чуда, когда костёр
прогорит и они разойдутся – возможно, один из них сменит
караульного. Зато можно дождаться, когда ветер затихнет, перестанет
раздувать угли и свечение от костра уменьшится настолько, что вход
утонет в ночном мраке. Дождаться, и резко нырнуть внутрь,
прижимаясь к стене, стараясь укрыться за ближайшим
полушалашом-полуземлянкой.
Лагерь чуть овальный, домики гноллов
двумя линиями идут около стен, огибая костёр как место собраний.
Многие здания гноллов как шалаши, утопленные в землю, но четыре
дома сложены из толстых брёвен, и крыша из прочных веток. Настоящие
землянки. Шаманов можно не искать.
В шалаше, за которым я спрятался,
мерцало два облака в тех местах, где у разумных голова, грудь и
живот. В следующем шалаше три облака, потом землянка с двумя яркими
звёздочками, шалаш, землянка и ещё шалаш с тремя точками. В конце –
глубокая нора, около которой посапывал медведь, а за ним – свиной
загон из вбитых в землю толстых жердей, накрытый такими же жердями.
В нём жались друг к другу ратоны: они сгрудились кольцом, пряча
внутри детвору. Отдельно от всех лежала женщина, вроде живая,
объёмная грудь вздымалась и опускалась, но отрешённый взгляд
направлен строго в небо.
За загоном несколько шалашей и
землянок, но в них нет ничего, кроме сероватых звёздочек, явно
принадлежащих домашней живности из коз или овец. По обратной
стороне лагеря всё ровно так же: около загона медведь с норой,
потом шалаши с землянками.
Я спрятался за третьим зданием от
входа, и аккуратно прошёл вперёд вдоль стены, до угла дома. Два
гнолла так и сидели около практически догоревшего костра. До
дальнего тринадцать с небольшим метров, до ближнего – девять. Я
прислонил посох к стене и выхватил костяной кинжал. И откинул
клапан сумки со свитками. Я ждал. Ждал, когда хотя бы один из них
встанет. Минуту ждал, вторую. В углях костра изредка всполыхал
слабый язычок пламени.
Ближний ко мне гнолл сладко потянулся,
зевнул и встал, повернув чуть сплющенную собачью морду в сторону
входа в лагерь.
Активировано «Ледяное копьё»
Блестя льдом, магия пробила голову
дальнему монстру.
Активирована «Притягивающая цепь»
В спину ближнего гнолла впечатался
шарик цвета старой ржавчины, на земле проявилась печать. Гнолла как
большим «Рывком» швырнуло назад, впечатав спиной мне в грудь.
Правая рука вонзила костяное лезвие в висок, левая рука ухватилась
за морду, сковывая пасть. Монстра затрясло, конвульсии пробили всё
тело, из пасти раздался скулёж.