Ехали мы долго, явно объезжая Великий
Град. Остановились под зенитом солнца, в пустынном месте. Поросшее
травой поле, дорога перед ним заканчивалась резко, хотя прокатанную
колею в земле сложно назвать дорогой. Надзиратель показал идти
вперёд по полю, к началу склона одной из гор. В ней проеденными
термитами зияли пещеры, на разных высотах и расстояниях.
С неба начали спускаться драконы,
десятками, сотнями. Одни пикировали к горам резко, другие плавно
спускались. Скоро гряду облепили красные, белые, бронзовые,
синеватые, изумрудные и чёрные драконы всех возрастов. Я сбился со
счёта на второй сотне и едва удержался, чтобы не воспользоваться
фреской памяти и, сфотографировав горы, потом пересчитать – но это
оказалось бы бесполезным. Из пещер выходили ещё драконы. Но если в
небе парили всяких возрастов, то из пещер выходили лишь взрослые
драконы, и поодиночке.
На меня коричневыми глазами с
вертикальной радужкой пристально смотрело не меньше четырёх сотен
драконов. И это только те, кого я мог увидеть в ближайших горах. А
сколько пещер в горах на острове ксатов я не знал.
От накатившего гула в висках заболело,
живот скрутило. Я едва удержал себя на месте, не согнулся, лишь
крепче сжал посох да глубоко вздохнул. И сплюнул, показывая, что
всё происходящее мне надоедает.
В сознании щёлкнуло, меня будто
отдалило от тела.
«Ты явился»,– раздался скрипучий, надменный, больше
мужской голос.
«Будто я
хотел».
«Нет, не хотел. Но даже ты,
отпрыск своей матери, должен знать о почтении»,– продолжил другой голос, монотонный и
мужской, но такой же надменный.
«Будто она знала о такой
вещи?»,– возразил шипящий,
больше женский голос, и такой же надменный.
«Она многое знала. Не отменяй ей
разума»,– зычный мужской
голос, и такой же надменный.
«Знать и пользовать
…»,– начал чуть писклявый
женский голос.
«… не равнозначны»,– закончил обольстительный мужской
голос.
«Мы не о ней
собрались»,– монотонный
голос.
«С добрым
утром»,– я не смог
подавить сарказм в своём голосе.
«Твоя дерзость превосходит
тебя…»,– начал говорить
шипящий голос, да замолк. – «Кто ты?»
«Дитя своей матери и брат
своей сестры. Это всё, что вам нужно знать».
«Нам это и так известно… дитя
своей матери»,– последнюю
фразу шипящий голос проговорил, удерживая рокот злобы и
ненависти.
«Достаточно, Кадалий. Мы не о ней
собрались»,