В столице наши пути временно разошлись. Барон отправился к
своему родственнику, проживавшему в квартирах Измайловского полка.
Я с Тембулатом – к его знакомым из горского полуэскадрона
императорского конвоя.
Договорились держать связь. Сколько времени займет наше ожидание
аудиенции у императора, никто не брался предсказать. Николай по
заведенной привычке носился по просторам своей необъятной страны,
пользуясь зимним путем. Перемещался он с огромной скоростью,
покрывая в день до 180 километров. Лошадей загонял в немалом числе.
Но с потерями не считался. Уж очень он уважал быструю езду. По
крайней мере, так нам объяснили горцы из его конвоя.
Потянулись дни ожидания. Я старался нигде не отсвечивать,
памятуя о своей непростой ситуации. За промерзшими резными фасадами
правительственных учреждений и дворцов вельмож скрывались
подковерные паучьи игры. Вельможи интриговали, как дышали. Вели
свои тонкие маневры, неподвластные уму простого смертного.
В этом я убедился, побывав в Военном министерстве. Косые взгляды
чиновников. Пересуды за спиной. С превеликим трудом сдал свои
отчеты о последней экспедиции. Принимавший меня высокий чин
хмурился, брезгливо перебирая исписанные мною листы. Пенял за
грамматические ошибки. Намекал на мое самоуправство. Мол, не стоило
мне своевольничать и бежать с Кавказа без начальственного приказа.
Тот факт, что я мог в любую секунду не сносить головы, он полностью
игнорировал. Подумаешь, прапорщик! Мало ли их на Руси?
Еще неприятнее вышло у Торнау. По каким-то заведенным издревле
правилам он не имел права попасться на глаза императору до
официальной аудиенции. А бедного поручика какие-то «доброхоты»
притащили на бал, уверяя, что царь в отъезде. Естественно, Федор
Федорович столкнулся с Николаем. Вышла неловкая для него сцена. Он
очень переживал. Видел в этой подставе происки Засса и его
покровителей. В долгу поручик не остался. Ругал Засса при любой
возможности в компаниях высокопоставленных лиц, прямо обвиняя его в
своем несчастье. Возможно, и зря. Я плохо понимал все эти игры.
Наконец, наступил день аудиенции. Накануне мы получили повестки
из Главного Штаба явиться к 11-00 в приемную Аничкова дворца.
Прибыли на пятнадцать минут раньше. Стоило стрелкам пробить
означенный час, камердинер провел нас в кабинет императора. Николай
ценил свое время и время своих верных слуг. Не стал томить нас в
приемной.