– Да ерунда, – отмахнулся полковник. – Только кобуру бери не
поясную, а наплечную.
Он и в прошлый раз так говорил, я запомнил.
– А оружие там точно обязательно? – осторожно спросил я. – Мы же
всё-таки женщин поздравлять идем, а не врагов народа
арестовывать.
Чепак жизнерадостно рассмеялся. Я подозревал, что этот старый и
проверенный кадр хорошо помнил чистки тридцатых – а, возможно, даже
участвовал в них с нужной стороны.
– Конечно, не врагов, Виктор, – сказал он. – Но всё должно быть
по форме, даже если формы нет. Положено оружие – будь добр иметь.
Так что зайди к оружейникам, возьми у них «макарова». Если прям
душа не лежит – без патронов. Но сам пистолет должен быть
обязательно.
Я мельком и в очередной раз подумал, что если бы мне
одновременно с наведением порядка в отделе пришлось бы отбиваться
от хотелок жесткого руководства, я бы, наверное, долго не выдержал.
Так что поведение Чепака мне как мешало, так и помогало – и я пока
не мог просчитать баланс. Кажется, он был в мою пользу, но это не
точно.
– Хорошо, Трофим Павлович, организую поздравление лейтенанта
Буряк – и сразу займусь, – пообещал я.
***
Про Риту я упомянул не просто так – это был такой легкий намек
начальнику, что и ему стоит пройти по кабинетам и поздравить
женщин, которые трудятся на благо нашего управления. Сам он,
похоже, об этом забыл, но после моих слов лицо у него стало
задумчивым, а мысли, кажется, побежали в нужном направлении, потому
что попрощался он со мной очень быстро, и я наконец-то добрался до
своего кабинета.
Это было достаточно большое помещение со столами, составленными
буквой «Т», с несколькими шкафами самого совкового вида коричневой
окраски и мощным сейфом в мой рост на два отделения с отдельными
замками, ключи от которых в конце рабочего дня полагалось сдавать в
секретный отдел. Ключи от кабинета были в моем полном распоряжении
– это, кстати, тоже намекало на то, что в Сумах народ вёл себя
слегка расслаблено. Ну а на то, что творилось в сумском КГБ по
моему направлению до моего приезда, лучше все говорили отделения
сейфа, шкафы и ящики стола, стоявшего на перекладине буквы «Т». Всё
это было девственно пусто – следы моей деятельности пока не могли
заполнить все доступное пространство.
Виноват в этом был полковник Чепак – после смерти майора
Воронова он отрядил секретчиков, и те добросовестно сложили все
бумаги в десяток огромных коробок. Донимать меня они начали сразу
же – спрашивали, когда я заберу это хозяйство, которое стоит у них
на проходе уже год, – но я немилосердно тянул время. Как и с
пистолетом, я был уверен, что эти бумаги мне не пригодятся –
наверняка это обычные хозяйственные распоряжения, а всё интересное
Чепак прибрал себе. Впрочем, я понимал, что рано или поздно
придется уступить этим домогательствам – секретчики всё же были в
своём праве. Но я надеялся на то, что этот неприятный момент
наступит как можно позже – например, после моего возвращения в
Москву.