Это было бы странно.
Дени обожала вторую дочь Старков как родную сестру, они играли
вместе с тех самых пор, как Арья вообще научилась играть, и никогда
той не приходило в голову влюбляться в кого бы то ни было. Даже в
братика, не влюбиться в которого было почти преступлением.
— Ты дура что ль? — закатила та глаза. — Нет, конечно. Просто...
— она замялась, вжала голову в плечи, ссутулилась. Как будто речь
шла о чём-то грустном и противном, как когда телега с припасами
раздавила кухонную кошку. Или как когда Арья попалась на попытке
испортить сансино шитьё.
Пришлось, конечно, её обнять.
И ничего не говорить: братик учил, что иногда действие лучше
слов скажет обо всём, особенно когда надо кого-то утешить, напугать
или заставить подчиниться.
— Просто понимаешь, — продолжила Арья, — я ведь всё слышу, когда
гуляю по замку. Что они говорят. Даже взрослые гадости, хотя они
мне не интересны.
— Конечно, — Дени не размыкала объятья. — Тебя ведь не зря зовут
Вездесущей(1).
— И сегодня Джейни опять назвала меня Лошадью, а мирцеллины дуры
начали токовать, что так и есть и какая я несчастная, что родилась
криворуким уродом, а не как Санса. Ненавижу её, — это определённо
был всхлип. — Ну и что, что я шью плохо и не красавица, зато Санса
никогда не сможет решить уравнение или пробежать наш двор с конём
наперегонки! — выкрикнула она в пространство.
Дени устало вздохнула и покрепче обняла подружку. Вот опять
септа Мордейн решила вдохновить Арью! Почему-то другого способа,
кроме «вот ничтожная ты, а вот восхитительная Санса» старая квочка
не знала. Обычно всё быстро проходило, стоило сбегать в крипты (там
как раз нашёлся интересный подземный ход) или вместе сходить в
богорощу смотреть картинки (картинки появлялись в глазах дерева,
если хорошенько помолиться), но не сегодня.
Сегодня к септе добавились расфуфыренные столичные дурочки и
фальшивая принцесса.
— У моего брата, — начала она, тщательно подбирая слова, — была
жена.
— Он же мейстер? — усомнилась Арья.
— У другого брата, он умер.
— Как? — мгновенно загорелась та интересом. — Ты не рассказывала
про мёртвого брата.
— Не как, а почему. Потому что дурак, — быстро отмела неудачную
тему в сторону Дени. — Главное, что у него была жена, и она
говорила: красота леди не в её лице и не в её теле.
— А в прекрасной душе, да? — энтузиазма в голосе не было.