003
Заглох автомобиль вдруг. Окончательно и бесповоротно. Заглох на
грязной лесной дороге, не пробежав по ней и тридцати
километров.
Я вышел, уже понимая, что это окончательно и неремонтопригодно.
Для очистки совести попинал своего росинанта по левому переднему
колесу. Не помогло. Открыл капот. Закрыл капот. Обошёл вокруг
остывающего агрегата. Попинал на всякий случай и по правому заднему
скату. Не помогало и это. Сев на обочину и закурив, решил ждать
попутки. Прошло часа три, прежде чем до меня дошло, что «попутки»
здесь не ходят. Так же, как впрочем, и «встречки». Не особо
сдерживаясь в выражениях, высказал всё, что думаю о себе, о своей
командировке, о лесной промышленности вообще и о леспромхозе в
частности. О тружениках авиации я так же нашел нужным упомянуть,
особо тепло отозвавшись об её управленческом аппарате. Не помогло.
Но стало легче.
Делать нечего. Придется идти пешком за помощью пока не начало
темнеть. Погода стояла солнечная, но уже довольно прохладная,
середина сентября. Я вытащил из портфеля два бутерброда с сыром и
съел их. Выкурил последние три сигареты, машинально сунув пустую
пачку в карман. Решил идти не назад, к порту, а вперед, в поселок.
По моим расчетам я находился как раз где-то посредине между ними.
Затем, накинув плащ, подумав, оставил портфель в машине (в самом
деле, кто его тут украдет) и пошел по дороге, стараясь держаться на
гребне между колеями.
Километра через два путь мне наглухо преградила обширнейшая
лужа. Противоположный её край терялся где то за поворотом дороги.
Справа и слева она уходила далеко в лес. В ботинках идти вброд
через лужу, состоявшую, к тому же, в основном из мерзкой склизкой
грязи соблазна не было никакого и я решил обойти её краем. С левой
стороны лес будто посветлее и я решительно устремился вдоль кромки
лужи туда. Где то ведь эта мерзость кончается.
Но лужа и не думала кончаться. Более того, пройдя шагов пятьсот
я почувствовал, что почва под ногами заметно пружинит. А еще через
сотню шагов и вовсе принялась хлюпать. Ботинки наполнились влагой.
Незаметно для себя я оказался со всех сторон окружён болотом.
Повернул назад. Но вода везде! Нигде уже не было видно милой моему
сердцу лужи. Кругом рос одинаково чахлый лесок. Еще минут десять
шел по этому безобразию, временами круто меняя направление,
бросаясь время от времени туда, где вдруг чудился просвет, пока не
вынужден был признаться сам себе, что окончательно заблудился!