Я осторожно вытащил сверток,
засунул за пояс штанов под рубаху, и, как только закончил
обматывать цепь тряпьем, осторожно засеменил к штольне. Сердце
выпрыгивало из груди, дважды я чуть не упал, снег
предательски громко хрустел. Сверток норовил свалиться
в штанину и приходилось его придерживать рукой, отчего
я двигался еще медленней. Когда я добрался до входа,
в телегах уже никого не было. Руда была разворочена
и виднелись доски и шкуры, под которыми раньше прятались
мои подельники. Видимо все ушли внутрь, пока я возился.
Я оглянулся. Все было тихо. Солдаты на стене даже
не смотрели на лагерь. Наверно опять резались
в кости. Тем лучше. Надо поспешить. Медленно пробираясь
в темноте, я заметил свет факела и устремился
вперед.
Они ждали меня у первого штрека.
Держа руки за спиной, к стене прислонился Торли.
Солдатские доспехи висели на его худющем теле, а лицо
покрывали свежие кровоподтеки. Он бросил на меня короткий
злой взгляд и непонятно отчего ощерился. Чуть дальше, все
в пыли и засохших струпьях крови, стояли незнакомые
каторжники. Вторым ряженым явно был Тирент. Он стоял
ко мне спиной. Какая самоуверенность. Главарь южан чуть
повернул голову в мою сторону и протянул руку.
— Инструменты при тебе, Хаген?
— зашептал он.
— Вот, как договаривались.
— я вытащил и протянул сверток.
Все так же,
не оборачиваясь, он разложил сверток на земле
и вытащил кузнечный молот. Зубила и сталерез
многообещающе поблескивали в свете факела. Еще раз обведя
глазами присутствующих, я так и не нашел Сеппеля
и Ортвина. Меня вновь кольнуло беспокойство.
— Что ж, здорово, когда все
по плану, — Тирент резко развернулся и ударил меня
молотком, прежде чем я успел что-либо сделать.
За секунду до того, как я провалился во тьму, в моей голове
молнией проскочило неприятное озарение: лицо Тирента слишком сильно
напоминало смазливую физиономию Свенда.
— Черт тебя дери, Густав, у тебя
была одна забота, охранять крысеныша!
— Стыдобища вышла, знаю.
Пленник сказался
больным и упросил моих дуболомов пустить его до отхожего
места, мол, негоже сыну эрла ходить в ведро. Дал парням
в залог фамильный серебряный перстень, а те, будь они
неладны, отпустили его под честное слово. Конвоира Рольф придушил,
увел коня и убег.
— Объясни мне, какого
лешего они думали, выпуская его из клетки?