Анафема - страница 141

Шрифт
Интервал


Я бежал, следуя за светом факела впереди, а сзади все громыхало. Я никогда не бегал быстро, но сейчас несся так, что почти догнал Джода и Верманда, самых резвых из нас. Наконец все стихло и нас обдало клубами каменной пыли. Мы сбились в кучу и пытались отдышаться. Только сейчас я заметил, что я судорожно сжимаю торбу с книгой в одной руке и кирку в другой. Когда я успел их схватить?

— Ха, Тум меня побери, живые. Живые! — борясь с одышкой запричитал вмиг протрезвевший Инграм.

— А где Ларс? — спросил Миккель.

Симонда тоже не было рядом. В гробовой тишине мы осторожно двинулись назад, опасаясь, что в любой момент обвал продолжится. Вернувшись назад, мы наткнулись на заваленный проход и увидели четырехпалую руку, что торчала из-под камней.

— Ларс!

Миккель бросился разбирать камни. Мы присоединились. Повсюду была кровь, было ясно — Ларс не жилец. Уже почти достав его из-под обломков, мы шевельнули здоровый, в два локтя в поперечнике, булыжник, и явно сделали это зря — камни лавиной посыпались вновь. Джод схватил по голове и мы поспешного его оттащили. Тело Ларса снова погребло под булыжниками, только теперь вместо руки из завала выглядывал его проломленный и сплющенный череп. Следов Симонда мы не нашли.

Все так же молча мы отошли от завала и повалились на землю. С моей головы текло что-то теплое. Кровь. Видать зацепило все-таки. Ощупав рану, я расслабился — рана пустяковая, скорее всего просто резануло осколком. А вот в глазах чутка двоилось и темнело. Нет, действительно становилось темнее — факел прогорал. Мда. Замурованы в каменном мешке. Ловушка Драмунгваарда стала изощренной издевкой над всеми моими надеждами. Как говорил Даг: «к такому дерьму меня жизнь не готовила!» Всецело согласен. Это уже перебор.

— Парни, — тихо зашептал Верманд.

— Что еще, Верм, — убитым голосом отозвался Миккель.

— Кажется, я слышу голос Симонда, — Верманд показал рукой в темноту тоннеля. — Оттуда.

— Есть вести c эрдинга?

— Да, отец. Лагманы, это сборище глупцов, признали Давена виновным в убийстве братьев Лудса и Матса. Самого Давена приговорили к фербангу на десять лет, а его землю, жалкие два лиля, передадут отцу насильников. Жена и дочери без дохода и земли станут фелитилами, и теперь смогут надеяться лишь на попечение фулька. 

— Что ж, не самый худой исход...