— Назад, мы прошли
мимо, — Верм прогремел мимо меня и направился
к боковому проходу, в котором прозрачными штандартами
свисали клоки паутины.
Алан последовал первым за нашим
следопытом. Пропавший Симонд приходился ему двоюродным братом,
и парень явно не терял надежды найти родственника живым.
Меж тем я заметил, что оказался не единственным, кто
захватил кирку: Верманд и Миккель тоже сжимали рукояти своих
инструментов. Снова раздался звук, теперь отдаленно напоминающий
крик, но цепи оглушительно звенели по каменистом полу
и не давали расслышать. Может только показалось?
— Что-то нашел? — Джод
осветил землю факелом.
— Да, он явно прошел
здесь, — ответил Верманд, — Паутина разметана, а вот
следы ног, бороздки от оков. А тут, на развилке,
след как от мешка — должно быть убрался об стену
и повалился. Он бежал последним и в темноте
свернул не туда. Отпечатки ног определенно ведут сюда.
Поспешим.
Вскоре мы набрели на кучу
разбросанных досок — проход был заколочен, но дерево
сгнило и ошалелый от страха Симонд проломил их.
На одной из досок бурой краской был намалеван крест.
В свете факелов краска казалась высохшей кровью. Этот знак
не предвещал ничего хорошего. Не просто так ведь штольню
закрыли? Здесь наверняка была опасность обвала или что-то вроде
того. Время не делает подземные ходы надежнее — только
наоборот.
Верманд уверенно повел нас вперед.
Всюду были отколотые глыбы камня, а кое-где валялось тряпье
и сырые прогоревшие факелы: Джод поднимал каждый из них,
но каждый раз отбрасывал — пакля была прогоревшей,
к тому же отсырела и уже покрылась плесенью.
— Это что, ступени?
— спросил Миккель?
— Похоже на то.
— Ортвин выступил вперед и заорал, — Симонд!
Эхо прокатилось и замерло.
Мы молчали. Тишина.
— Симонд! Мы здесь!
Отзовись, мать твою! — раскрасневшись от натуги закричал
Алан. — Отзовись, сукин сын! Клянусь Газаротом, если
ты сдох, я тебя и на том свете отмудохаю!
Да заткнись ты,
полудурок, — шикнул Верманд, — Слушай!
Ортвин положил свою лапищу парню
на плечо и приложил палец к своим губам. Алан было
взъерепенился, но вдруг сник, завесив лицо волосами.
— Я здесь! — донеслось
сверху.
— Он близко! — Алан
засеменил вперед, едва не обгоняя нашего проводника.а
Одолев ступени мы вышли
на небольшую площадку, где заслонив глаза рукой стоял
вымазанный в каменной пыли и паутине Симонд. Алан
устремился к брату и заключил его в объятья.