Неловко-то как. Бедняга. Что же
у тебя в голове?
— Ммм. Улле. Не думай так.
Ни в чем ты не виноват. Я уверен, что
он слушает тебя, просто... Просто на это нужно время.
И нужно не только ждать, но и действовать.
Фараэль он... ээ... не покровительствует тем, кто ничего
не делает и только ждет, — я положил руку ему
на плечо и улыбнулся. — Главное — сила духа,
Улле! Верить в... Верить в него и в добро,
и стараться самому привносить что-то хорошее в этот мир.
Тогда ты начнешь его слышать, и его благодать снизойдет
на тебя. Это приходит не сразу, но обязательно
придет, если твоя вера сильна.
— Я понял, —
он задумчиво почесал свою небольшую бородку.
— Я хочу помолиться сейчас. Ты поможешь мне? Мне так
будет спокойнее.
— Хорошо, Улле, кхм, пойдем.
Мы встали перед маленьким
дольменом Фараэлю на колени, и я начал нашептывать
молитву, а парень за мной повторял. Огонь лампадки
трепетал, было тихо и как-то сказочно красиво и зловеще
одновременно. Отблеск огонька придавал лицу юноши какой-то
фанатичный вид, а может тому были виной его широко распахнутые
глаза. В этом священнодействии я был запевалой,
но мне почему-то казалось, что истинно верующий стоял рядом
со мной. Я даже не был уверен, что Ингольд верил
в то, что говорил. Точно знаю, что тот был жестоким ублюдком,
но верил ли он в Фараэля — это другой
вопрос. А вот на Улле явно скоро снизойдет божественное
откровение. Мне б такую уверенность, хоть в чем-нибудь!
Мы стояли и шептали в свете алтаря посреди ночи,
где-то жопе мира, как говорил Верм, и выглядели как какие-то
мистики из глупой легенды.
Неведомый! Я никогда
не чувствовал себя большим обманщиком, чем сейчас. Уж нет
нужды притворяться, а я все лгу. И когда
в последний раз я говорил с кем-то откровенно? Все,
что ни делаю, все с умыслом, все с подковыкой.
Заврался в край, уже сам не пойму, кто я теперь.
И вправду, кто? Носгот? Уже нет. Фараэляни? Ха.
Путешественник? Скорее проходимец. Раньше я может и вовсе
ни на что не годился, но мне хотя бы
не было за себя стыдно. Отец хотел мной гордиться,
но у него не было поводов для этого. Теперь
и у меня нет.
***
Утром меня разбудил Верманд, выблевав
изрядную долю желчи. Стояло раннее утро, рассвет едва брезжил, было
холодно, и даже в помещении изо рта вырывались облачка
пара. Я привел товарища в порядок, замочил рубашку
и хотел было выйти отлить, но разведчик крепко схватил
меня за руку и не отпускал.