— Ясен хер, меньше! Нет реки,
что сравнялась бы с Адером размером и мощью. Через
день-другой пути исток разрастется, и тогда трех полетов
стрелы не хватит, чтоб ее пересечь, а ближе
к устью посеред реки и берегов не видать.
Адер — конунг среди мировых рек: самый полноводный, самый
долгий и никогда не замерзающий, если не брать
в расчет байки про Белый Холод. А море считай —
бесконечная водная гладь, до самого горизонта,
с бесконечно глубоким дном и сонмом морских чудовищ
в его водах.Только самый бестрашные, отчаянные и жадные
идут Седым морем за барышом, а Белым морем могут пройти
лишь ротригские мореходы. Белое море спокойнее, но куда
коварнее у берегов.
Море в моем воображении все
равно получалось каким-то большим озером. Вода до самого
горизонта? Небывальщина! Бескрайнюю пустошь я уже видел,
и она оказалась не такой уж и бескрайней.
Видимо у всего есть свои границы.
— А что за вашим
морем?
— Острова фризов
до Скеллиан, энто тоже остров, но далеко на юге.
— А других земель нет?
— Не знаю. Нет там ничего.
Дальше только море.
И за горами для южан ничего
не существует, и море у них бескрайнее.
Мы продолжали идти, лес становился гуще, хотя ему было далеко
труднопроходимых чащ Ваас’омниса. Шум и потрескивания
вечнозеленых ветвей приятно напоминал о доме. На западе
мимо нас проплывал Драмунгваард, до которого мне видимо уже
не суждено добраться. По словам Сеппеля до деревни
было чуть меньше двух дней пути, если погода не станет хуже.
Небо было не прочитать — сплошь серая пелена.
Я попытался найти в облаках светило с помощью
солнечного камня, но почему-то это у меня
не выходило. Ясное дело, нужна практика.
Благо теперь у меня снова был
проводник и припасы, которых мне бы с лихвой хватило
на неделю пути, за время моего путешествия я уже
научился договариваться с голодом. Ближе к вечеру
мы разбились на ночлег и устроили костер.
Справившись с нехитрым ужином, я сказал что зайду первым
в дозор и достал книгу.
— Это чего у тебя? Книга?
Хаген, ты что это, и читать умеешь? — глаза
у Ортвина стали круглыми, как у совы.
— Да, — меня снова
передернуло, когда прозвучало имя, — Меня... мой товарищ
научил, пока сюда добирались.
— Невидальщина!
— присвистнул Сепп. — Грамотный дикарь...
— Я не дикарь.
Я молча посмотрел
на Сеппеля и взгляда не отводил.