— Э, ты куда это уши
навострил, заблеванный?
Воздух засвистел и пальцы
обожгло, я свалился на пол. Я попытался встать,
но отдернул руки, когда хлыст вновь просвистел. Солдат, что
остался при нас, этот Свенд, теперь ехал вплотную к повозке.
На его лице гуляла жестокая ухмылка, пока он покачивал
в руке тоненький прутик с кожаной петелькой
на конце.
— В следующий раз,
заблеванный, я ударю мечом! — мерзавцу явно доставляло
удовольствие запугивать безоружных и связанных людей,
о чем говорила улыбка ставшая еще шире.
— Попортишь батраков, будешь сам
киркой махать, Свенд. — послышался бесстрастный голос одного
из возниц, — Завязывай.
— Расслабься, я ж просто
пужаю!
Однако от борта повозки
он не отъехал, и продолжал ехать вровень
со мной.
— Только дай мне повод, сучий
сын, — прошипел Свенд, наклонившись ко мне, — Сиди
тихо и... Рыцарь-капитан Филипп!
Свенд вытянулся и стукнул правым
кулаком в грудь. Эйдж вернулся вместе с командиром. Мои
глаза стали круглыми в момент как я узнал
в рыцаре-капитане того сурового воина из трактира.
В это раз поверх брони он был облачен в лазурные
ткани, со спины ниспадал плащ, с отороченным меховым
воротником. На груди виднелся все то же белый крылатый
змей, свернувшийся в кольцо. В левой руке он держал
ведрообразный шлем с узкими прорезями для глаз.
И он сразу направился ко мне, жестом отогнав Свенда
и Эйджа и прочь.
— Имя?
Филипп Поджигатель. Этот тот
командир конных отрядов, о которых говорил Сепп. Тот самый
человек, что устроил кладбище из мирной полянке по дороге
в Шеннинг. И сейчас он смотрит на меня...
Я нервно сглотнул. У меня появились нехорошие
предчувствия на счет этой беседы. Филипп закатил глаза
и медленно, разделяя слова по слогам, заговорил.
— Ты ме-ня
по-ни-ма-ешь?
— Да, — я спохватился
и торопливо ответил.
— Имя?
— Хаген.
— Полностью.
— Что?
— Пол-но-е и-мя сво-е
на-зо-ви, — снова по слогам начал чеканить южанин.
Чего он делает-то? Неужто
он думает, что если я говорил бы на другом
языке, то понял бы все, если мне тоже самое медленно
и по слогам рассказать? В чем смысл?
— Меня зовут Хаген. Хаген —
и больше никак.
— И не стыдно тебе
лгать, подлец? Ради собственной шкуры, ты, бесчестный ублюдок,
готов изворачиваться и выгораживать себя? И это после
вероломного предательства своего драгоценного эрла? Есть
у тебя у честь, пес, или ты все готов продать
за пару монет, а? Наверное и отца с матерью
так же бросишь, как трусливая собачонка, мм? Что скажешь?
Я прав? — тут он сменил тон с гневного
на спокойный, — Или ты тут не причем?
И ты лишь жертва обстоятельств? Может у тебя выхода
не осталось, кроме как возглавить постыдный побег? Это конечно
не искупает твоей вины, но все же смягчает ее.
Назови свое имя и ответь, как все было?