— Срочно! Эзофагоскопия — только очень аккуратно, чтобы не
усугубить! Скажите эндоскопистам, пусть будут нежнее, чем гейши
перед важным клиентом! И КТ грудной клетки с контрастом, если это
вообще возможно сейчас. Если нет — не тратьте время. Анализ крови:
общий, биохимия, коагулограмма, группа крови и резус-фактор! —
скомандовал я, чувствуя, как адреналин вытесняет всю усталость и
замещает ее наглостью, которую я до этого момента копил в себе.
Паника ушла, осталась только холодная, хирургическая концентрация,
такая привычная бывшему мне.
Медсестры и ординаторы, привыкшие к моей "бездарности" и к тому,
что я большую часть времени выглядел так, будто только что проиграл
в карты все свои сбережения, вздрогнули, но бросились выполнять
указания. Думаю, я произнес это слишком властно. Помню, один мой
интерн сказал, что голос мой звучит словно команда "Ату его!" на
охоте.
— Танака, ты со мной! Срочно звоните в операционную. Подготовить
всё для левосторонней торакотомии. Немедленно! Подозрение на разрыв
пищевода.
Танака, все еще ошарашенный моим преображением, казалось,
поперхнулся воздухом, но без лишних слов кивнул и побежал, на ходу
доставая телефон. Я слышал, как он кричит в трубку: «Операционная!
Это Танака! Срочно готовьтесь! Херовато-кун… то есть, доктор
Херовато сказал, что… да просто готовьтесь, мать вашу!» Я еле
сдержал улыбку. Прогресс налицо. Сразу чувствуется русская
школа.
Пациент застонал. Его дыхание стало поверхностным, словно он
пытался вдохнуть через соломинку, а давление все продолжало падать.
Я понимал, что каждая секунда на счету. Медиастинит развивается
стремительно.
Вернулся интерн с результатами рентгена и кратким докладом после
попытки эзофагоскопии (которую пришлось прервать из-за ухудшения
состояния пациента). Его глаза были большими, как блюдца.
— Доктор, на рентгене явное расширение средостения, смещение
трахеи и газ под кожей до шеи! А эндоскопист говорит, что видит
отек и признаки травмы в пищеводе, но не смог продвинуться дальше,
пациент стал совсем нестабилен!
И все-таки проблема в пищеводе, как я и думал.
— Понял. Больше никаких исследований, которые тратят время. В
операционную! Немедленно! — принял я окончательное решение,
отмахнувшись от лишних формальностей.
— Но... но торакального хирурга нет! — снова запаниковал Танака,
вернувшийся из операционной, его голос сорвался на визг. Он
выглядел так, будто его только что вытащили из центрифуги и
заставили работать в больнице.