Но тут в гомон охраны вклинился истошный вопль:
— Не-е-е-ет!!! Стоять, дебилы!!! Ежели старикана пришибете —
Госпожа нам башки поотрывает! Он же этот… как его. ценный кадр!
Выстрелы тут же прекратились. Кулебякин оглянулся через плечо и,
узрев замешательство на перекошенных злобой физиономиях стражей,
показал им неприличный жест. Те взревели пуще прежнего, но стрелять
из своих арбалетов (изобретения того же Кулебякина) уже не
решались. Принялись выкрикивать в спину беглецу проклятья да
обещания страшных кар. А через дверь в задымленное помещение
стремительно вбегали все новые и новые бойцы...
Внезапно воздух вокруг задрожал, запульсировал. Пространство
пошло рябью, сквозь которую проступили светящиеся символы — кто-то
из тюремщиков, похоже, владел магией и призывал Печати. Алые
всполохи заструились по камням, потянулись к ускользающему Архипу,
норовя захлестнуть, стреножить.
Но старик был начеку. Выхватив из-за пояса игрушечный водяной
пистолет, он прицелился и несколько раз нажал на спусковой крючок.
Черная маслянистая жидкость плевками ударила в магические вязи, на
лету растворяя их без следа.
Яркие слепящие искры от разрушенных печатей разлетелись по всему
помещения, в воздухе повис дурнопахнущий смог. Преследователи
взвыли, хватаясь за глаза — видимо, состав в пистолете был
забористый. А довольный Кулебякин, уже почти поравнявшийся с пролом
в потолке, послал им на прощание воздушный поцелуй.
— Эге-ге-гей!!! — возопил он, задрав бороденку. — Ищи ветра в
поле, сукины дети!
Велосипед с натугой протиснулся сквозь дыру, царапнув рамой
острые края провала. Кулебякин пригнулся, сжался в комок, стараясь
не задеть ненароком каменные зубья. И — вылетел наружу, на свободу,
в ослепительно-голубое небо!
Солнце брызнуло в глаза, ветер ударил в лицо, вышибая слезу.
Раскинув руки, Архип заорал от переполнявшего его восторга. Он
чувствовал себя невесомым, всемогущим, непобедимым! Эх, знал бы
отец-покойник, какого орла вырастил!
Внизу стремительно проносился густой лес, утопающий в изумрудной
зелени. Позади остался проклятый бункер с обезумевшими от
бессильной злобы тюремщиками. А впереди простиралась бескрайняя
свобода!
…Как вдруг порыв ветра подхватил незадачливого беглеца. Завертел
в стремительном водовороте, скручивая и вздымая все выше. Велосипед
заскрипел, закрутился юлой вокруг своей оси. Внутри механизмов
что-то хрустнуло, пропеллер чихнул и заглох.