– Ты знал, да? Ты прощался тогда с
нами?
Дом, конечно же, ответить не мог. Он
только траурно притушил свет на миг.
Мэри прикрыла глаза, пытаясь
почувствовать снова дом своего детства. Но, видимо, с взрослением
ушла и вера в собственное всемогущество. Наверное, о таком глупо
рассказывать детективу – это не относится к делу.
Погода портилась прямо на глазах.
Начался снегопад, быстро усиливаясь. Потом кто-то из полицейских,
расследовавших их аварию, обронил, что они были последними, кто
проехал по горной дороге перед её закрытием.
Машина дяди Гарри неслась впереди
– он всегда любил скорость. Мэри сидела на заднем сиденье, слушая в
наушниках музыку. Чарли спал.
Папа что-то сказал маме, резко
останавливаясь у обочины. Снег тут же принялся налипать на переднее
стекло, дворники еле справлялись с ним. Папа достал телефон и
принялся кому-то звонить. Что он говорил, Мэри не слышала – она
лишь видела, как открывался его рот, как залегла складка между
бровей...
Потом они вновь поехали – машина
дяди Гарри пристроилась сзади. Папа задавал скорость – он никогда
не рисковал семьей.
Мэри зашла в спальню, запирая за
собой дверь – лампа под потолком горела белым, операционным светом.
Надо было раздеться, принять душ и почистить зубы, но Мэри хватило
только на одно – она легла на кровать, сжимаясь в комок. Коробку с
подарком она бросила на прикроватную тумбочку.
Свет мигнул и тут же погас, погружая
Мэри в самое страшное воспоминание.
Она не поняла, слушая громкое
гитарное соло, что машина не вписалась в поворот на скользкой ото
льда дороге и уже летела в пропасть, пробив ограждение. Не успела
сказать последнее прости и прощай. Не успела запомнить навсегда их
живыми. Первый удар приняли на себя родители. Констебль сказал, что
они умерли мгновенно. А машина перевернулась, крутя колесами в
воздухе, и упала на крышу. Чарли умер во сне, не успев ничего
понять – выступ скалы оказался очень острым, не давая ему ни одного
шанса.
Кажется, она потеряла сознание –
в наушниках уже звучала песня “Возьми-ка!”. Эту группу она потом
никогда не слушала.
Барабаны стихли, и Мэри
почувствовала рывок. Сразу стало небольно, хотя джинсы пропитались
кровью. Наушники слетели, прерывая песню, и она услышала голос дяди
Гарри:
– Господи, ты жива... Ты жива...
Боже, какой ужас... Что теперь будет... – Кажется, он тогда тоже
был в шоке. Смерть прошла слишком близко от него.