Откуда-то сверху доносился звук
приближающейся сирены.
Вместо лампы в воздухе зажегся
мягкий, желтоватый шар, разбрызгивая в стороны маленькие искорки:
алые, голубые, изумрудные, золотые. Они, как бабочки, разлетались
во все стороны по комнате, садились на Мэри, падали на пол... И
захотелось плакать. Плакать, чтобы вместе со слезами ушла боль.
Мэри еще сильнее сжалась на кровати,
не позволяя себе слез – дом этого может не выдержать. Она понимала,
что все, что происходит с электропроводкой сегодня вечером, её рук
дело.
Искорки обиженно кружились вокруг
неё, пытаясь успокоить, и Мэри хотелось верить, что это остатки
маминого колдовства. Подозревать, что это сделал фейри-детектив,
было глупо: разве существо, от которого пахнет предвкушением
смерти, способен создавать такую красоту?
Стало легче, воспоминания отступали –
пусть она не любила больницы, но сотрудница опеки, приносившая
бумажных журавликов и игрушки, пытаясь вернуть Мэри желание жить,
её не пугала, как не пугали врачи и медсестры, реабилитологи и дядя
Гарри. Главное, не вспоминать деда. Не помнить эту встречу. Забыть
навсегда – для папы не существовало его семьи, для Мэри их тоже
нет. Потому она не помнила, как в тот визит деда в больницу в щелку
двери заглядывал мальчишка лет пятнадцати – такой же темнокожий,
как папа Мэри.
Искорки продолжали кружиться вокруг
Мэри – ими была полна уже вся комната. Они сидели на мебели, на
полу, на коробке с подарком от тётки Энн.
Уже было почти не больно и не
страшно. Мэри села в постели, беря коробку в руки – тётка же
старалась, выбирая подарок.
Вниз полетела алая лента. Туда же
отправилась упаковочная бумага, и крышка коробки со стуком упала на
пол.
Любопытные искорки попытались
заглянуть в коробку, но с испугом понеслись прочь, тут же
развеиваясь. Вороны на чердаке приоткрыли глаза и еле слышно
каркнули:
– Зло! – Только их не услышали.
На дне коробки лежала потертая от
старости книга в кожаной обложке. Без названия и автора. Только
одинокая, круглая, тусклая пластинка из какого-то металла украшала
её.
Мэри взяла книгу в руки: кажется,
именно её они и искали с рыжиком пару дней назад – это
чувствовалось всей кожей. Это то, чего не хватало Мэри. Это было
то, что нужно ей. У Мэри даже руки почему-то задрожали, а сердце
заполнилось предвкушением. Она эту книгу ждала с самого
восемнадцатилетия. Целых пять месяцев она не могла воссоединиться с
ней и получить заслуженное наследство.