Остальные всадники выглядели куда моложе этих двух, да и
одежонку имели похуже – кто в полушубке нагольном, кто в армяке, у
многих еще и заячьи треухи. Однако ж, все оружны – не считая
луков-стрел, еще и короткие рогатины-копья, тяжелые сабли, секиры
да шлемы к седлам привешены, в переметных сумах тяжелое что-то
позвякивает – доспехи, видать. Ой, не на охоту молодцы
собрались!
- Скорей, скорей, - взмахнув плетью, подогнал Афанасий, он и был
тут за главного. – Поспешай. По реке-то дорожка куда как хуже
пойдет – подтаивает, солнце-то – эвон!
Словно в подтверждение его слов последний выехавший на поляну
парень вдруг провалился – коню по грудь. Лошадь захрипела,
задергалась…
- Да что ты сидишь-то, орясина! – возмущенно заорал чернявый. –
Давай, спешивайся, да коню своему помогай.
Скинув с плеча саадак, парняга так и сделал – ухватил под уздцы
лошадь, выбрался и, утерев выступивший на лбу пот широкой, как
лопата, ладонью, посетовал:
– Ну и снега тут, прости, Господи! У нас-то на Москве, поди, уж
и травка первая пошла, и цветочки.
- Ага… васильки заколосились, - чернявый глумливо прищурился. –
Давай, догоняй наших. Пущай прямо по реке скачут, а у старой сосны,
у развилки, – ее видать будет – на отдых встанут.
- А вы, дядько Тимофей?
- А мы вас нагоним. Да! Костры там не разводить – поедим на
сухую да в путь.
- Понял, - поклонившись, парень взметнулся в седло. – Всем
передам!
- Саадак-то с сугроба возьми, чудо!
Оплошавший всадник резко завернул коня, свесился в седле - едва
не упасть, – подхватил из сугроба потерю. И чего было саадак к
седлу не привесить? Наверное, места уже не хватало, много чего у
парняги висело – и плоский татарский шелом, и шестопер увесистый, и
кольчужка в мешке звенела… или – что там? Бахтерец, байдана?
- Инда брони не зря взяли? – проводив взглядом отъехавшего,
Тимофей пригладил черную густую бороду. – Ты ж, Афанасий, сказал -
все чисто будет.
- И чисто, - усмехнулся напарник в рыжие усы. – Коль беглецы,
как мыслю, на Биричевых выселках. А ну, как на погосте у Паш-то
озера остались? Там люди не наши – новгородские. С боем погост
брать придется, а потом – сжечь!
- Сжечь! – довольно кивнул Тимофей. – Моя бы воля – весь их
Новгород бы сожег ко всем чертям!
- Погоди-и-и, дай срок! Отойдем от Едигея, Василий-князь и…