Гай Ремигий Регул, один из трибунов-ангустиклавиев5, был далеко не на самом верху командной лестницы легиона. Легат, префект лагеря, латиклавий6 – каждый имел право покомандовать им. Вот и сейчас вместо того, чтобы вполне законно отдыхать в своих покоях, он плелся по вызову легионного латиклавия Тита Аметия. Он уже успел надоесть всем высшим офицерам. Времена сенаторского сословия подходили к концу7, и все больше всадников занимало посты, ранее предназначенные для сенаторов. Аметий, видимо, чуял скорый конец своего благоденствия, и поэтому был особенно раздражителен, как муха в начале осени. Что же ему понадобилось на этот раз?
– В вашем распоряжении, – Регул отсалютовал латиклавию.
– Давай без церемоний! Садись, мы оба трибуны, – с нетипичным дружелюбием ответил Аметий, приглашая ангустиклавия к столу. Ремигий выпил предложенного вина, ожидая, когда его более высокопоставленный коллега перейдет к делу. Долго ждать не пришлось.
– Регул, в наше время честный командир – редкость. Думаю, тебе известно, какая. В этом вопросе я могу доверять только тебе.
Ангустиклавий не ответил ничего, предпочитая никак не реагировать на льстивые преамбулы.
– Не секрет, что германцы из-за Данубия часто убивают римлян римским же оружием. Не знаю, есть ли легион, который втихую не приторговывает им, – продолжил Аметий.
– XI Клавдиев, конечно же! – торжественно произнес Регул.
– Да ладно тебе, Регул! Даже не смешно! – латиклавий походя, жуя окорок, обвинил свой легион в незаконной торговле. – Мы, наверное, впереди всей Империи по масштабам поставок. Хотя говорят, IX Испанский, что на Рейне…
– Так в чем дело? – не выдержал Ремигий.