– Еду ты у них крадёшь! – не без яда напомнил Туизз.
– Краду, потому что у меня младший брат и мать, потому что есть тут много тех, кто и украсть не может, а есть хочет, – спокойно ответил Озлефр. – И я сам хочу есть. Но позорить свой Род трусливым заведомо безнаказанным бесчинством – не стану сам и не дам никому.
– Я согласен, – Рахард сел прямо.
– И я, – с этими словами Хасса уронил наземь книгу и раздражённо добавил: – Глупость сплошная. Местами смешно, хотя и смех тупой, а так вообще – какой-то бред всмятку. Описаны сплошь полоумные трусы и лжецы. Даже странно, что это предки землян – будь они такими сейчас, мы бы их разгромили в два счёта.
– Что за книжка? – заинтересовался Озлефр.
– «Приключения бравого солдата Швейка»… ола, нет, – Хасса провёл пальцем по обложке, – «По-хож-де-ни-я». Похождения.
Но обсуждения книги не состоялось – на мальчишек упала тень, и Озлефр, радостно подняв голову, спросил:
– Сейн, ты где был? Мы думали, ты придёшь быстро.
Сейн опустился на корточки, сложил руки на коленях. Вид у него был хмурый и задумчивый. Окинув остальных мальчишек взглядом, он сказал обстоятельно и безразлично:
– Сейчас я пойду проситься на работу к землянам.
Ответом ему было непонимающее молчание. Хасса неуверенно улыбнулся. Туизз резко сказал:
– Это глупая шутка.
– Я не шучу, – ладонь Сейна подтвердила сказанное. – И больше с вами в набеги я не пойду.
Озлефр сделал быстрый, полный ярости, жест – абсолютное отрицание. Туизз, бледнея, начал подниматься, пригнув голову и сжав кулаки.
– У матери молоко пропадает, – по-прежнему безразлично сказал Сейн. – Она вбила себе в голову, что из-за наших набегов меня могут забрать из лагеря. Я ничего не смог ей доказать и теперь пойду наниматься за паёк.
Ему снова отвечало молчание. Но теперь оно было растерянным и полным сочувствия. Если сторки перед кем и были беззащитны, так это перед своими женщинами. Туизз сел. Рахарт отвернулся. Хасса подобрал книгу, начал отряхивать от пыли обложку.
Озлефр со спокойным лицом и страшно быстро ударил в стену барака, прогнув и пробив пластик. Вытащил кулак, с которого медленно закапала тут и там кровь. Покрутил его перед лицом.
Сейн накрыл кулак своей ладонью.
– Все могут сказать, что хотят, – сказал он. – У меня больше нет чести. Я не стою вашей крови. Вам ни к чему видеть мои глаза.