— Но… это не второй Рейгар?
— Это не Рейгар и не Эйрис, хотя сходство есть и с тем, и с тем.
Это достойный преемник Визериса Второго. Впрочем, история оного и
заставила его, судя по всему, пытаться не допустить новой Ларры
Рогаре. Наивный мальчишка…
— Но наивный мальчишка с головой на плечах. Покамест. Буду ждать
дальнейших сведений, раньше твои каналы в Вольных Городах сбоя не
давали. Я тоже узнал кое-что интересное, брат. Точнее, раньше
догадывался, а теперь увидел своими глазами. У нас есть проблема.
Она называется Джон Аррен.
— Не Роберт Баратеон и не Тайвин Ланнистер, брат? Ты точно не
пил сегодня маковое молоко?
— Нет, я в трезвом и добром уме. В отличии от Роберта. Все
решения за него принимает Аррен. И эти решения приняты так, чтобы
лет через шесть-семь Семь Королевств захлестнуло войной. Смотри. У
короля есть трое детей. Старший сын, дочь и грудной
младенец-младший. По удачному стечению обстоятельств дочь — как раз
пара по возрасту единственному сыну Джона Аррена. После рождения
принцессы Десница начал потворствовать тому, что сам Роберт на
воспитание старшего сына перестал обращать внимание, а если и
обращал, то когда в это ткнут носом. Королева-Ланнистерша,
напротив, балует своё сокровище сверх всякой меры.
— Я слышал ту историю с кошкой, — Оберин откинулся в кресле,
жестом требуя у слуги подать чашу с вином, — Как отец любопытных
дочерей могу заявить — мальчику сказали, что в кошке котята. Ему
стало любопытно — где и как. Примерно, как Сарелле стало интересно,
что тикает в дорогом заводном мирийском механизме — и она ударила
его об пол, чтобы посмотреть на внутренности, а потом ковырялась
ножом. Я могу понять наказание за порчу вещей. Но я также слышал,
когда получал серебряное звено, что автор одного из уважаемых
трудов по акушерству поступал похожим образом — брюхатил шлюх в
одном из борделей Староместа, а затем перерезал им горло и вскрывал
брюхо, зарисовывая плод на разных сроках.
— Но ты же тоже наказал Сареллу за ту игрушку, брат? И не всякий
портящий вещи ребенок вырастает в мейстера.
— Наказал. За порчу дорогой вещи. Не за любопытство. И сказал,
чтобы спрашивала, если ей вдруг станет интересно, что как устроено…
на свою голову. Вряд ли Роберт Баратеон провел воспитательную
беседу о том, за что он наказывает ребенка — за проявление
любопытства или за живодёрство. Мальчишка мог неправильно понять… и
скорее всего, неправильно понял.