— Я честно думал, что половину того, что рассказывают о
дотракийцах, можно занести в байки, — усмехнулся он едущему рядом
Дикону. — Даже две трети. Их лошади съедают всю траву в округе, а
кочевий толком нет.
— Во-первых, не так уж и всю, во-вторых, Вольным Городам
существование этого народа даже выгодно. Не как единого народа, а
как именно разрозненных кланов. Подарки правителей Вольных Городов
поддерживают такой быт. Им плевать, где дотракийские кони находят
себе пропитание… если это не заставляет голодать народ в стенах
городов, когда эти кони кормятся в поместьях за пределами стен, от
которых зависит город.
— То есть… их аристократия привыкает жить так, что сбор большого
кхаласара становится невозможным, а мелким бандам, вроде той, на
которую мы наткнулись, могут давать подарки, включающие новенькие
аракхи… чтобы они пошли и пограбили на территории соседа. Это такая
саранча — только ты можешь выбирать, она ест твой урожай, твоё
золото или урожай и золото твоего соседа. Пока в западном Эссосе
были империи — здесь не было никаких дотракийцев… сер… Руперт.
Было забавно, как шевелятся губы Дикона на последней фразе. Он
чуть было не произнёс «мой принц», но исправился, благо подслушать
было некому.
— Значит… охота на саранчу за неимением других занятий?
— Если эта саранча нападёт на нас сама. Если нет — она
надоела.
Они пришпорили коней. К их попыткам уединиться привыкли уже все,
и та половина отряда, которая не верила в то, что Руперт Хилл был
на самом деле Рупертом Сэндом и бастардом Оберина Мартелла от
лиссенийки, думала, что он был лиссенийским «котёнком на поиграть»
для Дикона, который этому Оберину Мартеллу подражал в желании
«всаживать свой меч во всё, что движется». Эту версию, в отличие от
первой, правда, Руперт сразу постарался пресечь.
По крайней мере, если кто-то и считал его женоподобным попугаем,
по крайней мере теперь они убедились, что этот женоподобный попугай
умеет фехтовать.
Покалеченные руки Флориана Риверса, бастарда из дома Мутонов,
была лучшим доказательством такого. Этот идиот имел несколько
лишних стоунов веса… которые все ушли в гонор, и дрался аракхом, на
дотракийский манер. Интересное оружие… и было крайне интересно
проверить его против своего клинка. И скорости реакции — против
массы.
Это был первый случай, когда опыт «водной пляски» оказался
полезен в реальном бою. У малоподвижного противника,
рассчитывающего на удары с большим замахом и на голову выше тебя,
эти удары легко читаются. От них возможно уклоняться. Пока он не
окажется как раз в месте встречи клинка браавосийской «скьявонны» и
своих рук и ног. Главное — понимать, что именно ты «ведёшь танец»,
то есть управляешь инерцией противника. Что и произошло на рассвете
третьего дня странствований «Руперта Хилла» со Славными Кавалерами
в Спорных Землях.