Вообще все преподы и инструкторы поражались моей памяти, я
впитывал как губка все, что нам подавали на лекциях. Благодаря
опять же деду я стал лучшим рукопашником в училище и наш инструктор
по рукопашке старался использовать мое свободное время, обязав меня
обучать его дедовской науке. Так как дед мне этого не запрещал, то
я делился системой моих предков, которая дошла до моих дней без
изменений, не потеряв ни одной связки приемов.
Инструктор по выживанию поясняет - Китайский солдат стоит троих
европейских. И хотя по технической оснащенности он уступает, его
выносливости остается только позавидовать. Получив свою горсть риса
в день и запив чаем, он способен весь день провести на ногах,
совершая многокилометровые марши по горам, пустыне, тайге и
болотам. Их подготовка для нас — идеал, и мы пытаемся к ней
приблизиться. Иначе после нашей переброски к ним, конец наш может
наступить строго по времени, то есть после выполнения поставленной
задачи, если не удастся самостоятельно выпутаться из «истории».
Поэтому мы бегаем и прыгаем, стреляем и взрываем, днем и ночью,
в дождь и снег. Часами учимся, не обращая внимания на комаров и
пиявок, неподвижно сидеть в болотах, маскируясь от своих же, ищущих
нас. Нас учат грамотно убивать, используя спецтехнику и бесшумное
оружие, подручные предметы, природные яды и свое тело в том числе.
Высшим баллом оценивается убийство с минимальными затратами,
физическими и техническими. Снятие часовых превращается в
навязчивую идею. И поневоле начинаешь смотреть на человека,
стоящего к тебе спиной, как на потенциального мертвеца.
Год сменяет год. Войсковая стажировка, за ней четвертый курс.
Госэкзамены. И, наконец, прощальный банкет. Все веселые, подогретые
вином и красивые. Новая парадная форма, золотые лейтенантские
погоны. Где мы встретимся еще, и встретимся ли? Четыре года мы
прожили бок о бок. Перед глазами проносятся ученья, ночные занятия.
Здесь и наряды по кухне, когда вчетвером надо было перемыть около
трех тысяч тарелок, мисок и бачков. Или втроем начистить ванну
картошки помимо иных кухонных дел.
Навсегда остались в памяти учения с Отдельной ротой
спецназначения дивизии ОМСДОН имени Дзержинского. На площадке
приземления они ждали нас с собаками и налегке. Преследовали нас,
пока мы не ушли от них в глухие Мещерские болота. Трое суток тогда
для нас пронеслись как три часа. На еду времени почти не было. На
каждом этапе «дзержинцы» меняли своих уставших собратьев. Нас же не
менял никто, мы тогда мечтали о часе сна и о кружке горячего
чая.