- Дима.
- Что?
- Димой, говорю, зови меня. Бесит этот "Митька"
уже.
- Ди-мо-чка, - протянула она, как бы пробуя имя на
вкус, - сладенько звучит, прям как ты.
- Понравилось?
- Угу.
- Еще придешь?
- А ты что, уже прощаться надумал?
- Нет, конечно, просто...
- Не знаю, Дима. Скоро муж с города вернется, да и
тебе недолго тут осталось...
- О чём это ты?
- А, так ты не знаешь же ничего. Питирим с Кузьмой
тебя в рекруты сдадут.
- Это, как это?
- Как-как, сдадут и вся недолга!
- Погоди-ка, а если я не хочу? Да и рекрутчину, я
слышал, отменили...
- Вот-вот, теперь по жребию призывают.
- Я никакой жребий не тянул.
- А ты тут при чём? Его другой Митька вытянул, а
его Питирим отпускать не хочет.
- Какой Митька и при чем тут Питирим?
- Ой, там дело совсем запутанное, да давнее.
Батюшка-то наш, в прежние времена женат был, да только прибрал
Господь и жену его, и детушек, только то давно было. Так он бобылем
и жил, думал даже в монастырь уйти. Совсем было ушел, да случился
мор. Тут тетка Лукерья и померла, а Митька - сын ее - сиротой
остался. Вот он и взял его к себе, заместо своих. Приход ему он,
конечно, не передаст, для того к духовному сословию принадлежать
надобно, а Митька - сын крестьянский. Но грамоте он его обучил, да
обещал денег на первое обзаведение дать. И вот случился же такой
грех, попал на него жребий! А он только женился...
- И что с того, я-то тут, каким боком?
- Ой, Димочка, до чего же ты бестолковый! Ты Митька
и он Митька, ты Будищев и он Будищев, у нас в деревне все такие,
понял?
- Офигеть! Поп ваш совсем уж берега попутал. Хотя,
подожди, видел я этого Митьку, мы же с ним совсем не похожи...
- А кому это интересно, схожи вы или нет? Как в
бумагах написано, так и будет. Кабы ты местный был, али ремесло
какое дельное знал, может, за тебя бы мир и заступился. А так кому
ты нужен? Разве мне, и то на пару ночей...
- Вот, блин!
- Ты чего удумал?
- Ничего, валить надо!
- Ну, так не прямо же сейчас? - Озабочено спросила
Дарья и прильнула к нему всем телом.
- Часок погожу, - усмехнулся Дмитрий и, обхватив
женщину руками, уложил её на себя.
- Хоть час - да мой!
- Да и куда тебе бежать без пачпорта, -
промурлыкала она, едва отдышавшись после приступа страсти. -
Крестьянского труда ты не знаешь, ремесла тоже. Тебе одна дорога -
в солдаты. Разве только барыньку какую найдешь или купчиху вдовую и
будешь ее ублажать. Тогда прокормишься, а так...