К примеру, дипломатические.
И Барти сам же об этом вчера говорил!
Наследник престола укрепляет дружеские связи с представителями
компании.
— Извини, но я не хочу вешать на себя лишние обязательства, —
упрямо тряхнула головой Ива. — Даже если это обязательства перед
высоким и сексуальным блондином.
— Ладно. Как скажешь, — отодвинув ее в сторону, Барти
решительным шагом пересек комнату и вытащил из комода шелковый
шейный платок. — Вот это не жалко? Отлично. Вручишь Торвальду — но
скажешь, что это для его матери.
— Охренеть ты дипломатичный, — совершенно искренне восхитилась
Ива. — Мне бы и в голову не пришло!
Идея действительно была гениальная. С одной стороны, Ива
все-таки дарила вещь, хоть как-то сопоставимую по стоимости. А с
другой — не дарила ее! Точнее, дарила, но совершенно другому
человеку. А значит, мужскому гонору Торвальда ущерба не
наносила.
— Поживешь тут с мое — и не такому научишься, — довольно
порозовел ушами Барти. — Ты все еще раздета? Ива!
— Сейчас-сейчас! — торопливо натянув на майку вязаный свитер,
Ива сдернула с крючка куртку. — Я готова!
— Да твою ж мать… — с выражением бесконечного, но весьма
утомленного терпения на лице Барти вытащил из ее рук куртку —
легкую, теплую и удобную, с прошитыми по вороту терморунами. И
протянул вместо нее плащ.
— Ты шутишь? — вытаращилась Ива. — Он же огромный! И псиной
пахнет!
— Это. Подарок. Сына. Ярла, — Барти встряхнул плащ,
распространив вокруг явственный аромат собачьей будки, набросил
тяжеленную шкуру Иве на плечи и застегнул фибулу. — Вот так.
— Ну офигеть, — Ива уныло пнула ботинком плотные складки.
Чересчур длинный, плащ стоял вокруг нее, словно подбитая мехом
плащ-палатка. — И как я в этом ходить должна?
— Осторожно! Слушай, кончай выделываться. Один раз потерпишь. А
потом скажем, что такую роскошную вещь каждый день таскать жалко —
поэтому ты убрала плащ в сундук, но каждый день достаешь и
любуешься.
— И омываю слезами радости. Ладно, один день как-нибудь
потерплю. Ой! Кажется, у меня по шее что-то ползет! Как думаешь, в
этом меху могут быть блохи?
— Да шагай ты уже! — рявкнул, не выдержав, Барти и аккуратным
толчком выпихнул Иву за дверь. — Нет там никаких блох! Ты в меховом
плаще — в комнате с отоплением! Это гребаный пот!
С высоты рабочего поселка Грейфьяль казался крохотным и грязным.
Приземистые слепые коробки зданий жались друг к другу, разделенные
широкими полосами огородов — главным источником капусты, репы,
брюквы и прочих удивительных деликатесов. Дующий с моря ветер,
пролетая над городом, подхватывал и тащил за собой плотное облако
запахов. В нем был и кислый дым очагов, и навозная вонь, и
сладковатый, тревожный смрад гниющих отходов.