Месяцы, а может, годы прошли в этом
аду. Время потеряло всякий смысл. Иногда я ловил себя на том, что
забыл, как выглядит небо. Звезды были далекими и холодными, а мой
мир сузился до серых стен, шахт и бесконечного стука молотов.
Единственное, что заставляло моё сердце биться чуть быстрее, была
ненависть. Ненависть к тем, кто держал нас здесь, к пиратам, кто
заставил нас работать на них. Эта ненависть росла во мне,
пронизывала каждую мысль, каждое действие. Это чувство было
единственным, что делало меня живым.
И вот однажды тишину, которая стала
постоянным спутником нашего существования, разорвало нечто иное.
Грохот взрывов. Земля под ногами задрожала, словно предвестник
чего-то неизбежного. Мы все остановились, ошеломленные, не понимая,
что происходит. Я посмотрел вверх и увидел, как через окна
наблюдательных пунктов пронеслись военные корабли. Они вошли в нашу
систему, как хищники, и я сразу понял — это не просто нападение.
Это было освобождение. Спасение, которое казалось столь
невероятным, что я даже не осмеливался на него надеяться.
Флот содружества появился внезапно,
разметав жалкое сопротивление пиратов за считанные часы. Мы слышали
грохот битвы, видели вспышки взрывов, но это было настолько
стремительно, что многие из нас не успели осознать, что мы больше
не рабы. Когда бой закончился, солдаты в тяжелой броне прошли по
коридорам лагеря, открывая наши камеры. Я сидел в углу своей
клетки, не веря своим глазам. Моя свобода казалась чем-то
нереальным. Мы не знали, кто они, зачем они здесь, но это было
неважно — нас освободили.
Рабские ошейники сняли, как только
пиратов ликвидировали. Это был странный момент — как будто меня
освободили не только от ошейника, но и от оков, державших мой
разум. Страх начал уходить, но вместо него пришла пустота. В груди
осталось только ненависть, которая подпитывала меня все эти месяцы,
и она требовала выхода.
Нас доставили в центр беженцев где-то
во фронтире. Это была небольшая, но технологически продвинутая
космическая станция на краю обитаемой галактики. Мы оказались среди
таких же несчастных, освобожденных из рабства. Каждый из нас был
измождён, каждый имел за плечами свои раны — и физические, и
ментальные. Люди с разных планет и систем, все они были похожи на
меня: сломленные, но всё ещё живые.