— Отпусти поиграть, пожалуйста, — чуть не плачет. — Я хочу сражаться вместе с Мией, Златой, Русланом и…
По правую руку от меня открытая кухня, куда торопится Алиса. На плите едва закипают две кастрюли с глинтвейном. Женщина успевает снизить нагрев.
— И правда, — подхватывает она, — пусть ребенок играет. Сейчас вспотеет только. Выбраться на природу – роскошь для современного человека! Нужно вдоволь надышаться свежим воздухом.
Мне и самой жалко Марусю. Я пониманию насколько ей хочется к новым друзьям.
Подхожу к большому окну, оно как раз ведет во двор, и сдвигаю занавеску. Обзор теперь как на ладони.
Замечаю Демида, он с мужчинами в беседке о чем-то оживленно болтает, вроде не о коварном плане как бы поскорее отнять у матери ребенка. Да и Саша рядом с ними. Думаю, она не позволит совершить подлость из соображений женской солидарности.
— Хорошо, — сдаюсь я.
— Ура! — поднимает ручонки вверх Маруся и, пританцовывая, снова бежит к ребятишкам.
Снимаю с себя куртку, шапку, вешаю их на крючок возле входа. Присаживаюсь на подоконник и наблюдаю то за двором, то за Алисой.
— Наверху четыре спальни, — между делом рассказывает она, — большую мы решили отдать деткам.
Сложив в уме нехитрую комбинацию, морщусь.
— В смысле?
— В прямом… — выключает огонь и тянется к верхним шкафчикам, доставая бокалы из толстого стекла, — ребятню отселим в лучшую. Им все равно теперь не до родителей! Да и нам так проще уединиться друг с другом.
— Уединиться мне с Грозным?! — выпаливаю и, не удержав баланс, соскальзываю с подоконника.
— Ну не с Хакимовым же? — смеется она, но видя мое ошарашенное лицо, начинает сомневаться, — Демид говорил, что приедет со своей любимой женщиной…вот я и подумала, что всем захочется романтики.
Меня швыряет из жара в холод.
Вот так Грозный…
В этот момент дверь в дом распахивается и входит Демид, держа в руках наши сумки.
— Комнаты где? — не обращая внимания на меня, спрашивает Алису, та отвечает то же, что объясняла мне. А Демид и не возражает.
Но я-то против! Забывая об Алисе, быстро топаю к Грозному.
— Любимый! — восклицаю.
От моего слова Демид едва заметно дергается, а потом останавливается посреди лестницы. Он ожидал чего угодно, но не такого обращения.
Настигнув мужчину, кладу руку на его сильное плечо и томным голосом шепчу:
— Ну что же ты замер, милый? Идем… уединимся…