То, что произошло дальше, меня удивило. Люди, которых возглавил
Змей, криками и руганью заставили встать раненых и напуганных
людей. Их собирали в кучу, как скот: зажатых и плачущих, а затем
гнали на вход к следующему испытанию. И люди шли, считая, что
опасность испытания для них не так страшна, как унизительный
коридор из вооруженных людей, выкрикивающих насмешки и
оскорбления.
Я не считаю себя циником, которому плевать на всех окружающих,
кроме себя. Если Кошмар будет нестись за бабушкой, ребенком,
женщиной или мужчиной, а я могу вмешаться и спасти человека, я это
сделаю. Возможно, потопчусь на гордости мужчины, если монстр будет
достаточно слабым, чтобы его можно было штакетиной от забора
забить, но помогу. С другой стороны, я не встану во главе
поселения, не буду вытирать сопли людям и не позволю сесть себе на
шею.
Сейчас на моих глазах людей гнали на убой, и это мне не
нравилось. Желание наказать ублюдков было сильнее, чем тяга
защищать всех и вся, но какая разница, чем я руководствовался, если
я вмешался?
— Вы чего творите?!
Мой одинокий выкрик утонул за плачем и злорадными выкриками
скотов, вкусивших власти.
— Не лезь, — торопливо зашептал знакомый толстяк, вцепившись в
рукав. — Тебя могут не тронуть, если не станешь мешать им: посидишь
в зале пару дней, и все, сможешь дальше двигаться, они наверняка к
тому моменту уже уйдут… А продолжишь привлекать внимание, Змей
наверняка оставит парочку своих бойцов на выходе! Знаешь, зачем им
люди? Они убьют их и тем самым заберут все их баллы. Если не
хочешь, чтобы то же самое случилось и с тобой, умоляю, не лезь…
Такая рабская логика мне не нравилась. Выдернув руку, я встал
поперек течения толпы и попытался остановить людей.
— Они не тронут вас в этом зале! — орал я, но мой голос против
голосов Змей был слабым криком. Меня не слышали. Слабые, безвольные
и сломанные люди огибали меня и шли к выходу.
Подонки злобно хохотали, бросали в меня ядовитые реплики. Кто-то
швырнул обглоданной костью, от которой я уклонился.
— Хочешь остановить нас? — подошел Змей. — А давай! Резани по
горлу мне, или вон — ему, — кивнул он на ближайшего соратника,
который, поймав мой бешенный взгляд, суетливо сместился в сторону и
исчез за спинами. — Исчезнешь сразу же. А мы здесь еще
порезвимся.
Я не двигался, и Змей счел это победой. Самодовольно заулыбался,
шагнул вперед и попытался нависнуть надо мной, что не получилось —
роста мы были одинакового: