- Достаточно, - прервал его высокий мужчина. Он посмотрел прямо
на меня. - Вы говорите, что не собираетесь причинять нам вред. Но
нам нужны доказательства. Пока мы не будем уверены в ваших
намерениях, вы останетесь здесь под охраной.
Несколько жителей деревни пробормотали что-то в знак согласия, и
я понял, что решение уже принято. Переубедить их пока было
невозможно.
“Пусть он остается, но присматривайте за ним”, - предложила
женщина, которая говорила ранее. - Если он говорит правду, мы скоро
узнаем. А если нет, мы с ним разберемся.
Забрав все мое добро, меня привели к небольшому полуразрушенному
зданию на окраине поселения. Судя по запаху и ржавым цепям,
свисающим со стен, когда-то это была конюшня или загон для скота.
Крыша слегка просела, и деревянные балки скрипели под собственным
весом. Когда за мной заперли дверь, я огляделся по сторонам и
понял, что этим местом уже давно никто не пользовался. Вскоре после
этого начались перешептывания. Проходившие мимо жители деревни
ненадолго останавливались, поглядывая на здание, и тихо
переговаривались, любопытство брало верх.
“Вы думаете, он опасен?” - пробормотал один голос.
Другой ответил: “Должно быть, так оно и есть. Иначе зачем бы они
его так заперли? Странник просто так не появляется из ниоткуда,
особенно здесь.
“Он выглядит по-другому…… Вы видели его глаза? И меч…” - добавил
третий, умолкнув, словно боясь сказать больше.
В каждом разговоре присутствовала новая нить подозрений,
домыслов и страха. Большинство предполагало, что я представляю
угрозу, что я незнакомец с неизвестными мотивами. Немногие, если
таковые вообще были, были готовы рассмотреть мои заявления о том,
что я просто путешественник. По мере того, как день переходил в
ночь, деревня погружалась в тихий ритм. Хотя я и не нуждался во
сне, долгие часы тишины напомнили мне о прошлых заточениях — о том,
как я попадал в гораздо худшие места. По сравнению с бездной за
вратами здесь было почти спокойно. Пробиралась ночная прохлада, но
меня это не беспокоило. Я сидел в тишине и ждал. Течение времени,
которое могло бы выбить из колеи других, теперь было всего лишь
незначительным неудобством.
Утро наступило без происшествий, хотя я слышал, как оживляется
деревня, жизнь возвращалась в привычное русло. Вскоре после восхода
солнца, подошел старик с тростью, который, как я теперь
предположил, был старейшиной деревни. Он долго стоял перед зданием,
просто наблюдая за мной сквозь щели в обветшалом дереве. Его взгляд
был жестким, хотя и не без проблеска задумчивости. Он ничего не
сказал, словно взвешивая свое собственное мнение и слова жителей
деревни.