– Так, слушаем внимательно меня. Это обычные люди, такие же как
мы. Их так же, как и нас позвали в гости. Бояться здесь некого, –
ну да, приврал, есть тут кого бояться, но им-то сейчас об этом
знать необязательно. – Антон – ты перестаешь раздевать всех глазами
и продавать их снятые шмотки и цацки! И не вздумай гуглить, почем
стоят режиссерские сандалии или майка! Надя – тебе вообще все
равно, кто чья жена и кто с кем пришел! Мы в гостях, напоминаю,
поэтому ведем себя спокойно, но совершенно прилично. Поняли –
кивните!
Все одновременно кивнули, по-прежнему не сводя с меня глаз, а
Аня потянула за руку и спросила шёпотом:
– Папа, а почему у тебя глаза желтые стали, как у филина или
волка?
– А я когда злюсь – глаза цвет меняют, так бывает, ничего
страшного, – стараясь сохранять равнодушие и спокойствие ответил я.
Ну, Откурай, удружил!
– А почему раньше так не было? – тоже шёпотом спросила Надя.
Так, ум заработал, цель достигнута.
– А вы раньше никогда при мне так не пугались обычных людей, вот
я и не злился. Всё, хорош шептаться, это становится неприличным. За
мной, Волковы!
Обернулся я в тот самый момент, когда Второв поймал за руку
пробегавшую маленькую егозу, поднялся и направился в нашу сторону.
Я шагнул к нему навстречу.
– Здравствуй, Дима! Спасибо, что приехал, да всей семьей, – он
говорил с улыбкой радушного хозяина.
– Вам спасибо за приглашение, Михаил Иванович! Маршрут
интересный, яхта просто потрясающая, как мы могли устоять? –
отвечал я как в тот раз в шатре-библиотеке, ровно, честно и без
страха или заискивания. Да, теперь я знал, кто он такой, что его
слушаются и уважают сенаторы и до дрожи боится Серега. Но вот не
боялся почему-то.
– Представишь меня семье? – поинтересовался светским тоном
кошмар лорда.
– Непременно. Это Михаил Иванович Второв, мы познакомились в
читальном зале. Он дал мне несколько мудрых советов, поэтому я
самонадеянно и нескромно считаю его учителем. – в глазах старика
проскользнуло что-то, похожее на удовлетворение. Вряд ли он падок
на лесть – но так я и не льстил. – Михаил Иванович, это моя жена
Надежда, сын Антон и дочь Аня, – представил я своих. Наде дед
старомодно поцеловал руку, вогнав ту в такой румянец, что хоть
прикуривай от нее. Сыну пожал дрожащую руку. А к Ане опустился на
корточки, чтобы быть на одном уровне, и, пожимая ладошку,
проговорил тоном, который я никак не ожидал от него услышать: