— Правда? А я тебе поверила,
что убил бы, — она тихонько смеется в кулачок, и карие глаза в
свете лампадки на столе, кажутся янтарными.
— В этом и был смысл, — принц
внимательно наблюдает, как свет играет с цветом чужих выразительных
глаз.
— Наши культуры совершенно
разные. На Юге — женщина не человек, а скорее вещь, которой
владеют. Предмет гордости, если красивая, стыда, если умная.
Считается, что ум не красит, ведь тогда жена может осуждать мужа, а
это неприемлемо. Удел женщины — рожать здоровых детей. Если она не
может этого делать, то она бесполезна, — в этот миг Грейс качнула
плечами с сожалением и даже печалью, — тогда мужчина вправе
жениться снова. Если ему позволяют финансы, то он может брать
сколько угодно жён. Беда лишь в том, что финансы это мало кому
позволяют и тогда… — она облизнула губы, помедлила, словно не
решаясь озвучить то, чего в своей стране очень стыдилась, — от
таких женщин избавляются, — она сжала кулаки и глянула на Эранора
так, словно это он был одним из тех самых мерзавцев, — все об этом
знают. Все понимают всё! Но никто ничего не делает.
С каждым словом Грейс принц
хмурился всё больше, и было неясно, он злится или же просто не
понимает. Наверное, и то и другое. Ему не нравилось то, что
происходит в Эритрее. Он не понимал, что заставляет женщин терпеть
к себе такое отношение. Гнев богов? Закон? Да любая из причин будет
для Эранора недостаточной, чтобы оправдывать бездействие. Ему есть
с чем сравнить, и он знал, насколько сильными могут быть женщины, а
с учётом того, что из-за войны численность мужчин сократилась, он
вообще не видел причин терпеть.
— Ты хочешь сказать, что если
в семье рождается больной ребенок, то это вина матери? Даже при
больном отце?!
Грейс кивнула. Абсурд, но
порядок, установленный в семьях, не велит обвинять мужчину, даже
если очевидно, что причина в нём.
— И нас ещё называют
варварами...
Это то, чего принц особенно не
понял. В Фирнене с вопросами деторождения всё куда проще — если
появляется на свет нездоровый ребенок, никто не разбирается, чья
это вина, малыша просто… уносят. В лесу родители находят большое
дупло и оставляют ребёнка там. Северяне верят, что духи леса
заберут ребёнка к себе. Среди духов он будет жить вечно и
счастливо, став частью лесного народа. Это жестоко, но лучше делать
так сразу, чем ждать, когда малыш , мучаясь, умрёт сам. Эранору
доводилось такое видеть, когда он выбрался с патрулём ночью в
город. Но в Фирнене знают, что шанс рождения здоровых детей у
больных родителей минимальный.