— Твари! Твари! — рыкнул он и дернулся. Зубы заскрипели от
бешенства. Маленький человечек внутри замолчал, изумленный
неожиданной отвагой. Андрей рванулся к тесаку Бори, но онемевшее от
долгого лежания тело ослушалось, и он завалился на холодный труп
брата.
— Ах ты...
Те, по ту сторону, ничем не выдали себя. Андрей встал на колени,
разрезал ножом стенку палатки и вывалился на мох. Поднялся на ноги
и, выставив перед собой нож, огляделся. Непрестанно облизываясь,
чувствуя, как холодит кожу мокрое от остывшей крови термобельё, он
озирался по сторонам, пока не понял — они ушли. Словно их
и не было. Ничто не говорило об утреннем визите. Ничто... Мирная
картина. Тент над кострищем. Небольшая поленница дров. Котелок с
торчащим из него половником.
Две палатки с трупами.
Андрей без сил опустился на мох. Положил руки на колени.
Несколько долгих минут он сидел молча, смотрел прямо перед
собой.
— Как так... Ну как так-то...
Павлов повернулся к палатке, где погибли Стас и Настя. Открыл
было рот, позвать друзей в сумасшедшей надежде, но поник.
«Надо идти. Останешься здесь — умрешь».
Боль в ногах ушла. Если вчера Андрей страдал от каждого
движения, то сейчас не чувствовал ничего, кроме пожара в душе. Он
сомнамбулой двигался по лагерю, собирая необходимое. Сигнальная
ракетница, телефон, банка тушенки, фляга воды. Плитка шоколада.
Омерзительно думать о шоколаде, когда ходишь меж убитых друзей.
Павлов ненавидел себя за эту прагматичность. Нож. Документы. Когда
Андрей вытаскивал из гермомешка паспорта, то сперва наткнулся на
Борин. Пальцы затряслись, но на сей раз он сдержался от слез.
Опустошенно сунул паспорт брата в карман. Компас. Карта местности.
Блистер обезболивающего из походной аптечки. Зажигалка. Два коробка
спичек в полиэтилене. Хватит.
К палатке Стаса он так и не смог подойти. Несколько раз смотрел
на камуфляжный тент, под которым ушли в небытие друзья, но не сумел
сделать в ту сторону хотя бы шаг. Пока он не видит трупов Стаса и
Насти — можно притвориться, что они еще живы.
Перед выходом он еще раз подошел к палатке, где умер Боря.
Подошел, не смея заглянуть внутрь, но живо представляя залитого
кровью брата. В детстве они частенько строили в своей комнате
туристический домик из одеял и двух кресел. Играли во взрослую
жизнь под тряпочным куполом. Один подходил и нажимал на
воображаемый звонок, а второй с радостью приглашал брата на конфеты
на подушках под светом фонарика. Родители тихо заглядывали в
комнатку и улыбались, глядя, как дети возятся под одеялами у
батареи.