Яков Наумович был ещё более грустным,
чем обычно, чаще прежнего вздыхал, но – работал как обычно, разве
что вопросов своих, заставляющих сомневаться не только в выбранном
фасоне, но и в своём имени, не задавал. Только вздыхал особенно
тяжко, и вроде как даже с укоризной, когда смотрел на мою супругу.
Может, поэтому, а, может, от того, что портной изменил своему
занудству, которое дед называет перфекционнзмом – но проверка
прошла быстрее обычного, так что успел в своём Смолевическом доме
не только ополоснуться и переодеться, но и перекусить тем, что
приготовила тётка Ядвига.
При поездке к графу за рулём фургона
сидел один из дружинников, который показал наибольшие успехи в
вождении, рядом с ним разместился ещё один, а мы с Муркой, как
аристократы в карете – в салоне фургона. Собственно, мы и в город
ехали таким же порядком, и к баронам обоим поедем тоже пассажирами
и с охраной – статус, понимаете ли, да традиции. Одно плохо – как
бы ни был хорош дружинник в качестве водителя по мнению его
командира, но разгоняться быстрее двадцати пяти километров в час не
то не умел, не то боялся. Или просто не знал о такой
возможности?
Визит был согласован заранее и носил
частный характер, не связанный с профессиональной деятельностью
графа, так что поехали мы не в приёмную графской конторы, а в его
«домашнюю», или малую, приёмную. Войдя в комнату, где обитал
секретарь графа, мы даже сказать ничего не успели, как он сорвался
с места и, заглянув в кабинет своего шефа, объявил:
– Барон и баронесса Рысюхины, с
личным визитом.
– Юра? Проходите, проходите, давно не
виделись! И супругу вашу представить мне не забудьте!
– Добрый день, ваше сиятельство!
– Без чинов, Юрий Викентьевич! Без
чинов…
– Как скажете, Евгений Борисович. Моя
супруга, первая и пока единственная – Рысюхина Мария Васильевна,
урождённая Мурлыкина. – Маша присела в поклоне.
Свидетельствование почтения
превратилось в сорок минут разговоров за спешно поданным чаем с
выпечкой. Узнав, что Маша закончила МХАТ по классу композиции и уже
имеет опыт практической работы, в том числе над пластинками, стал
уговаривать её на должность преподавателя музыки в «своё» училище.
Пришлось расстроить тем, что до окончания моей учёбы – то есть, ещё
полтора года, планируем жить в Могилёве, в Дубовом Логе бывая
наездами, я – в основном на каникулах, Маша – как придётся. Но
после того, как наш будущий наследник или наследница немного
подрастёт.