Казалось, только вчера было первое
ноября, я стрелял по опытным образцам броневых пластин и знакомился
с первыми своими дружинниками – и вот уже пора готовиться к Новому
Году. Кто спёр два месяца?
Нет, на самом деле эти месяцы были
очень насыщенными и вовсе не пропали, но эффект получается
странный: забитый делами и заботами день вмещает в себя столько,
что кажется вдвое длиннее, чем есть, составленная из этих же дней
неделя пролетает так, что хочется порой спросить: «как это, сегодня
– пятница?! Среда же должна быть», а два месяца ужались в две
очень-очень трудные недели.
Но я-то хоть на человека похож, тогда
как мои сокурсники, имевшие проблемы со вторым барьером, вовсе
каким-то недоделанным големам уподобились. Ходят по коридорам
страшные, с остановившимся взглядом, зачастую не помнят не только
того, здоровались ли мы сегодня, двое на моих глазах пытались
определить ходили они на обед или только собирались. Пришлось
выступить арбитром, указав, что большая перемена только-только
начинается, после чего в буквальном смысле слова брать их за руку и
вести в столовую. А что вы хотите – отработка пропущенных
практических и лабораторных, причём пока не сделают начальные – до
текущих их не допускают, потому как нечего им там делать, так что
для уменьшения задолженности надо выкладываться вдвое сильнее, а и
под одинарной нагрузкой многие выглядели так, будто вот-вот лягут в
уголок и помрут.
Из всех отстающих только дочка барона
Рапухина[1] была свежа, бодра и весела.
Он так и не взяла второй барьер, нимало об этом не переживая,
поскольку отец написал заявление на академический отпуск «по
состоянию здоровья», из которого девушка вряд ли вернётся,
поскольку главной цели по её же словам уже добилась: нашла
выпускника с финансового факультета, который согласился стать её
мужем на условиях вхождения в род жены. Как выяснилось, она в
последний месяц даже конспекты не вела, не собираясь продолжать
учёбу. Нет, я понимаю, у каждого свои интересы, но ведь она, вполне
возможно, занимала место того, кто хотел учиться, но не смог
поступить.
У меня же с учёбой всё вышло на
устойчивые рельсы. Три зачёта из шести я получил ещё в семестре,
заодно освободившись от практических занятий, один, самый страшный,
у декана – получил на последней в семестре паре, одновременно с
защитой последней лабораторной, вместе с ещё четырьмя
одногруппниками, так же не имевшими пропусков. Таким образом
зачётная сессия у меня свелась к получению двух зачётов, один из
которых – по военному делу и заняла четыре дня. В результате я
освободился за неделю до праздников, и даже наивно успел помечтать
пару часов о том, что сейчас отдохну и высплюсь.
