Дмитрий проводил переводчицу до ресторана, где проходила встреча, и сдал Константину лично в руки. Бизнесмен прижался к ее щеке, будто в страстном порыве и прошептал:
– Ну же, заставь их поверить нашу страсть, детка, – и придерживая девушку за талию повел ее в зал.
Катерина мысленно поблагодарила свою маму, которая с детства вдалбливала дочери правила поведения за столом, мотивируя это их благородным происхождением. И хотя чаще всего Катерина пропускала болтовню помешанной на аристократизме матери мимо ушей, что-то в них все же попало. Поэтому сейчас она с легкостью ориентировалась во всех этих приборах и порядке подачи блюд. Константин смотрел на нее с одобрением. Все бизнесмены за столом были в сопровождении молоденьких подружек. Судя по эмоциям, которые они питали друг к другу, для большинства из них дама была лишь статусным аксессуаром, не более.
Катерина расслабилась и стала прислушиваться к беседе. Немецкий она понимала, а в сочетании с эмоциями собеседников и тем, как они смотрели друг на друга, читала их намерения, как открытую книгу. Но подать знак или то-то сказать Константину она не могла – девушки за столом не участвовали в беседе, а лишь отрешенно измельчали листья салата и поедали морепродукты, запивая игристым.
Внезапно рука Константина скользнула ей на колено, и он стал водить по нему пальцем, вычерчивая узоры. Катерина вспыхнула от возмущения и омерзения, хотя со стороны это наверняка выглядело как смущение. Пальцы продолжали выписывать узоры “Д” и одно постукивание, “Н” – два. Катерина поняла, что ее босс на ходу придумывает шифр для общения, и сжала его руку, убирая ее со своего колена.
Константин оказался чрезвычайно доволен прошедшим вечером.
– Дорогая моя, – шептал он на ухо Катерине, – предлагаю отметить эту удачную сделку в моем номере.
– Мы договаривались, что ничего кроме работы не будет, – твердо сказала девушка, отстраняясь, – если Вас это не устраивает, то я уеду сегодня же.
– Я уверен, что ты еще передумаешь и согласишься, – тон Константина не предвещал ничего хорошего, а от его алчного взгляда становилось не по себе, – мое предложение остается в силе, а к отказам я не привык.
***
Новое утро Элсаелон встречал совершенно разбитым, словно и не было этого зыбкого полусна-полузабытья. Смутные видения кружили каруселью и только будоражили. И как бы он ни старался увидеть во сне Катерину – не смог. Ему грезился лишь смутный расплывающийся вдали силуэт.