– Аля, добрый день! – раздался за спиной бодрый голос Ирины Лужиной, – как договоримся на этой неделе?
– Может быть так же, как и на прошлой – вторник, среда, пятница с шести до полвосьмого? – отозвалась я.
Я тогда ездила на арендованной гнедой голштинской Красе и подумывала о том, чтобы выкупить эту кобылу. Но Краса совершенно случайно оказалась жеребой, и вопрос с покупкой отпал сам собой.
Но далеко не все конные вопросы решались так просто и быстро. Жизнь словно испытывала меня на прочность. Не давала расслабиться, почить на лаврах, утратить бдительность. Надо было постоянно «стоять на стреме». Зазевалась – моментально получила удар в челюсть. Решила одну проблему – получай следующую.
Пристроила в хорошие, как мне казалось, руки своих «бархатных» кобыл, встретила хорошего тренера, которому доверяю, под руководством которого расту, как всадник.. Весенний Бал, О Хара и Масик в порядке. Живи, радуйся, наслаждайся счастьем коневладения. Но как-то было мне неспокойно. Думаю, каждого из нас периодически посещает ощущение беспричинной тревоги. И вроде бы все хорошо, а что-то внутри тебя тикает и подергивает. Что-то крутится и ворочается. И никак не может угнездиться. В последнее время это ощущение часто меня посещало. Я все пыталась понять – что пошло не так? И не могла понять. Разглядеть, в чем подвох. Живу, как в тумане. А что там, в глубине этого тумана? Может, кочка. А может – болото. Оступился. И пиши пропало! И ощущение это не проходило. Оно усиливалось. Растекалось у меня внутри зловещим лиловым пятном…
Рождество. 7 января. Праздника не вышло. Позвонили в конюшни и сообщили, что Бал упал. Для любого конника это значит: «беда»! Лошадь вообще очень редко ложится, особенно если она молодая и здоровая. Даже спит стоя, запирая суставы и расслабляя мышцы. А уж если падает… Мы, конники, не говорим «умерла». Мы говорим «пала».
Сперва Бал «закололся». То есть у него подозревали колики. Жеребца водили в манеже. Очень важно, чтобы во время колик лошадь не стояла, постоянно двигалась шагом. Бал ходил-ходил и вдруг завалился на бок и подняться на ноги уже не смог.
Сломя голову, я прилетела на конюшню, побежала в манеж. Весенний Бал пытался встать, но тут же падал. В полном «неадеквате» – то колотил по воздуху ногами, кусался, то вдруг принимался жевать сено, которое под него пытались подсунуть. Чтобы не на холодном лежал. В душу прокралась предательская мысль: он не жилец!