— Ага, не желает, — тяжко вздохнул Никита, — она же меня чуть в
могилу не загнала…
— Да ладно тебе!
— Я думал… — нерешительно начал Вельяминов.
— Что думал?
— Ну как… сперва Алену замуж выдам, а уж потом сам,
как-нибудь…
— Вот тут уволь, — сразу отказался я, — я ей, грешным делом, еще
до Смоленского похода предложил за Кароля выйти, так она мне такую
бучу устроила... Что смотришь, он тогда холостой еще был!
— Ты мне об этом не рассказывал… — подозрительно посмотрел на
меня мой ближник.
— А чего рассказывать? Они оба отказались сразу, а мне в таких
делах настаивать не с руки.
— То есть меня женить, неизвестно на ком, тебе с руки!
— Никитушка, дорогой, не путай! Ты же мне как брат. Младший.
Стало быть, я лучше знаю, что хорошо для моего младшего брата, и
плохого не посоветую.
— Ох, о тебе бы самом кто побеспокоился! Катарина Карловна-то к
нам, как я погляжу, совсем не собирается?
— Что поделаешь — сапожник без сапог, — засмеялся я, — даже не
знаю, что тебе ответить.
— Так, может, Анисим-то и прав? — осторожно спросил Никита,
стараясь не вызвать царский гнев.
— В чем это? — отозвался я, сделав вид, что не понял.
— Ну, как это… — он явно мялся, подбирая слова.
— Ты про развод?
— Про него.
— Может, и прав.
— Тогда чего ждем? — деловито спросил он, как будто готов был
немедля ринуться на поиски невесты.
Меня позабавила реакция моего ближника, и я решил ему
подыграть:
— А как у вас цари женятся?
— Дык известно как: посылают во все концы Руси весть, чтобы все
бояре и дворяне, да прочего звания люди, у которых есть дочери на
выданье, везли их в Москву на смотр.
— О как! И что дальше?
— Ну, как соберут невест, их ближние его бояре смотрят, выбирают
высоких, да красивых, и чтобы из рода большого, в котором женщины
плодовиты. Потом тех, коих уже выбрали, смотрит сам государь в
палатах лично. Тут уж можно и спросить чего.
— Вот даже как!
— Ну конечно, а то вдруг она дура или косноязычная какая!
— Это правильно, — поддакнул я, еле сдерживаясь от смеха, — а
иное попробовать можно?
— Что «иное»? — не понял Вельяминов.
— Как что, а вдруг она бревно бревном!
— Тьфу на тебя! — разозлился понявший наконец Никита, —
горбатого могила исправит! Я тебе про серьезные вещи рассказываю, а
у тебя один блуд на уме! Уж если так приспичило, так съезди в
Кукуй, али еще куда. Мало ли девок для таких дел!