- Да чего тут делать, государь, - степенно отвечает
Черкасский, - все уж сделано. Литва более десяти тысяч войска не
выставит, а ляхам надобно границу с турками охранять. А у
Смоленского воеводы Семена Прозоровского восемь тысяч ратников, да
наряд справный, да за крепкими стенами. Бог даст, отобьется!
Дмитрий Мамстрюкович знает, о чем говорит. Именно он был
до последнего времени Смоленским воеводой и укреплялся город под
его руководством.
- А если Владислав обойдет город стороной, да и двинется
прямиком на Москву?
Черкасский на минуту задумывается, а потом, решительно
взмахнув рукой, говорит, как рубит.
- Нет, все лучшие ляшские войска Ригу осаждают, не хватит
у них сил и там и там воевать!
Остальные бояре лишь трясут бородами, соглашаясь с
прославленным полководцем. К тому же он самый знатный из них всех и
потому имеет право первым держать голос. Если бы говорить начал
Вельяминов, то косоротились бы, а так все нормально. Кстати, а где
Никиту нечистый носит?
- Ты князь Дмитрий Мамстрюкович все верно говоришь, -
поднимается со своей лавки Иван Никитич Романов, - а только как
быть, если с королевичем запорожцы пойдут?
Вопрос больной. Именно казаки были главной силой
многочисленных самозванцев в Смуту и если они в очередной раз
поднимутся, то поляки получат тысяч двадцать искушенных в боях и
грабежах воинов. С таким воинством королевич запросто сможет
блокировать Смоленск и двинуться на Москву. Взять то он её вряд ли
сможет, я все это время зря не сидел, но разорения нанесут столько,
что и представить себе трудно. А ведь земля только-только отходить
начала после смутного времени.
- Государь, - встал еще один боярин, князь Данило
Мезецкий, - казаки запорожские, конечно, та еще сарынь* и вреда от
них много было, да и еще будет, но только мы им немало острастки
задали и не пойдут они, на сей раз. Как говорят у них на Сечи - "с
Иваном Мекленбургским воевать дураков нет!"
- Это тебе сам Сагайдачный сказал? - нейтральным голосом
интересуюсь у попытавшегося польстить мне князя.
- И не только он, - не смущается боярин, ездивший с
дипломатической миссией в те края, - а и другие атаманы. Яшка
Бородавка к примеру.
- Не гневайся государь и ты князь Данило, - невесть
откуда появляется, наконец, Никита Вельяминов. - Да только нет у
меня веры воровским казакам. Пообещают им добычу знатную и эти
христопродавцы не то что под знамена католиков, а под бунчуки
султана турецкого станут.