Елеся немного постояла, посмотрела, как работает сводная сестрица, а потом пошла к мостику. Странная она, конечно, эта Милава. Никогда не знаешь, что у нее на уме. Ведь сначала она матушку даже любила, и та ее привечала, волосы на ночь чесала, как и родным дочерям. Милава ее матушкой звала, а потом как отрезало. Стала грубить, от гребней уворачиваться, а потом и вовсе стала по имени лишь звать. И ничего с ней поделать не могли, отца, не слушает, все наперекор делает. Как же тут матушке не серчать?
Вскоре, правда, мысли ее скакнули в другую сторону и она забыла про строптивую сводную сестру. Домой идти не хотелось, там матушка с Беляной с утра порядки наводят, полы метут, новые рушники достают и накидки на лавках меняют. К приезду боярина готовятся. Беляна с утра уже щеки нарумянила и брови насурьмила. Думает, красой какого гридня привлечь, а, может, и на боярина нацелилась. Говорят, близкий друг самого князя Ставра Семидольского, молодой, пригожий.
Самого нового князя Ставра Премиславовича Елеся ни разу не видела. Когда его на стол кликали, отец в столицу от деревни отряжен был, чтоб крикнуть от всех: «Любо» аль «не любо». Тут уж как посмотреть. Но Ставр Премиславович народу давно люб казался, так что дружно крикнули его на княжение и дело сладилось. Прежний-то князь скончался три месяца назад от хвори какой-то. Княгиня мужа схоронила и решила в святилище Макоши удалиться, век свой вдовий доживать, но сперва сына на княжеский стол посадить.
Елеся шла по мостку и так задумалась о делах столичных, от нее далеких, что не услышала шагов сзади, а когда услышала поздно было.
Кто-то обхватил ее сзади в воздух поднял. Девичий визг раздался над речкой.
— Ай, Горыня! Пусти!
Высокий дюжий парень, с кудлатой головой и чернявой бородкой, смеясь, опустил ее на дощатый мосток.
— Заждался тебя, любушка моя, — прошептал он, привлекая ее к себе. — Чего там так долго в саду делала?
— Да сестрица пришла, хорошо хоть тебя не заметила, вот я и поболтала с ней, чтоб она не заподозрила чего.
— Устал я ждать, — нахмурился Горыня. — Когда уж сватов прикажешь засылать?
— Ой, — Елеся прикрыла рот, — что ты! Матушки боюсь. А ну-как не разрешит? И вообще тогда видеться не сможем. Так хоть надежда есть.
— Так и я боюсь, что она тебе другого жениха приглядит. Знаю, в какую сторону ее глаза смотрят. Хочет тебя за богатого и знатного замуж выдать.