Радовало хотя бы то, что дали мне всего пять лет, вместо семи
как ему, и теплилась надежда на то, что вскоре по зонам прокатится
амнистия, под которую возможно попаду и я. Хотя, кто знает,
произойдет ли это и сейчас. Все же, если судить по рассказам деда,
то он в это время уже как минимум полгода находился за решеткой, а
я только направляюсь туда. В общем с каждым днем «жить становилось
лучше, жить становилось веселее», и я впервые за все время пожалел,
что не поддался своим мыслям находясь в Испании, и все же решился
приехать в СССР. Наверное, надо было уходить в Португалию. К этому
времени я бы уже давно помирился бы со старшими братьями и жил в
свое удовольствие. Но сейчас мечтать об этом было уже поздно.
Не знаю, где именно сидел дед, судя по разговорам «знающих»
людей, только в иркутской области имелось как минимум семь лагерей,
занимающихся лесозаготовками. И было вполне естественным, что этим
занимались именно зэка. Сейчас я по всем документам проходил как
Петр Иванович Пиментель. Не знаю, к лучшему это или нет, но теперь
большая часть людей услышав мою фамилию, тут же интересовались, не
еврей ли я, и очень удивлялись, когда слышали о моем испанском
происхождении. И как мне кажется оставались при своем мнении. а на
заводе так и прямо порой называли жидом.
Похоже лагерное начальство, все-таки интересуется тем, кто
именно поступает к ним. Во всяком случае, меня вызвали на ковер к
хозяину, уже на следующий день. Войдя в кабинет, как учили встал по
стойке смирно и произнес.
- Пиментель Петр Иванович 1916 года рождения. Статья 58\7 УК
РСФСР от редакции 1926 года.
- Да уж наслышаны. Как же ты так, гражданин Пиментель, вначале
за Советскую власть сражаешься, ордена зарабатываешь, а потому
контрреволюционной деятельностью занимаешься.
Я решил не вступать в полемику, все равно доказать свою правоту
у меня не получится, а вот настроить против себя начальство,
отсутствием раскаяния, запросто. Да и не нуждался этот человек в
ответе, продолжая свою речь.
- Ну да ладно. Судя по документам, имеющимся в деле, ты у нас
квалифицированный инженер-механик.
Я разумеется был много младше его возрасту, и мне на данный
момент едва исполнилось двадцать два года, но такое явно
пренебрежительное отношение и тыканье резало мне слух, хотя и
приходилось мириться с этим.