- Вот так происходит, когда хорошо
делаешь своё дело. – Сообщил духу Петра дух Якоба Брюса, наблюдая
за подавшим чай слугою, который быстро переоделся и бросился прочь
из дворца. Охрана ему вопросов не задавала. Ничему их чёрт не
учит!
- А ты куда? – заворчал Брюска,
увидев отлетающую душу Николая Второго.
- В рай, наверное… – ответила не
слишком уверенно та, еще не осознавая, что уже отмучилась на ЭТОМ
свете, но еще на ТОТ не попала.
- Хочу сказать тебе две новости:
хорошую и плохую. Хорошая – русская православная церковь признала
тебя святым-великомучеником. Вместе со всем твоим потомством и
супругой. Невинно убиенными врагами в подвале екатеринбургского
дома Ипатьева.
- Химика? – Несказанно удивился
Николай.
- Нет, его брата, купца. Не
перебивай! – насупился Брюс.
- А вторая, для тебя плохая. Господу
нет никакого дела до того, кто кого кем провозглашает. Судит он по
делам твоим! А ты, по делам своим оказался достоин адской
сковороды! И мученическая смерть твоя в глазах господа только
усугубила твою вину. Так что не спеши, полетим, я тебя в Ад
подброшу. Там Вельзевул заждался.
Конечно, будучи человеком с весьма
своеобразным юмором, таковой душа Якоба и осталась. Никакие
сковороды душу Николая не ожидали. Ибо душа – суть нематериальная,
и жарить ее на какой-либо поверхности смысла нет. Но кто сказал,
что мучения духовные, коим подвергаются души грешные в аду будут
менее страшны, чем поджаривание на огне? Они куда как страшнее, ибо
изобретательнее!
- А что по-другому никак?
–поинтересовался свежепредставившийся Николай.
- Господь сказал в Ад, значит, в АД!
– твердо произнёс Брюс.
И так еле мерцавшая душа последнего
российского императора стала какой-то совершенно тусклой.
- Пётр, государь, поспеши! –
обратился Брюс к последнему истинно русскому императору, точнее,
его душе. И та ухнула в тело, которое еще не успело остыть и
осознать факт своей смерти.
Души Брюса и Николая несколько
мгновений наблюдали, как Пётр осваивается в новом теле, после чего
удалились.
Оказавшись в теле Николая, душа Петра
осознала, что снова стала глухой и слепой, ну, это по сравнению со
своим бесплотным состоянием. А ещё… это тело было каким-то
маленьким! Вот! Пётр, от природы довольно крупный мужчина (особенно
на фоне своих коротышек-современников) никак не мог с комфортом
вместиться в сие, довольно убогое вместилище.