Но это всё случится только через несколько лет, а пока не такие
уж далёкие потомки эсэсовцев, вернувшихся домой солдат вермахта и
всех прочих, кто с гордостью состоял в партии фашистов, отлавливал
и выдавал евреев, а также записывался в очередь за «славянскими
рабами» с восточного фронта – другими словами добропорядочные
немецкие граждане - яростно требовали снести советский момент
победителям фашизма во имя борьбы с этим самым фашизмом. Дора в те
времена, по малолетсву, в политику особенно не вникала, хотя и
считала всех русских агрессивными варварами потому, что так
говорили в школе, писали в книгах и показывали в фильмах и
мультиках. Но толпы немецких демонстрантов, размахивающих радужными
флагами, агрессивно накрашенных, словно все поголовно собрались
идти не на демонстрацию, а прямиком в ночной клуб или даже в том
самом клубе и работали. Нет, впечатление от поездки в Берлин у Доры
осталось не самое приятное.
В более взрослом возрасте Дора никуда не путешествовала так как
заработная плата учительницы в Англии не предполагала возможности
путешествовать. Тут бы голодной не остаться, да за квартиру
заплатить хватило и то радость.
Быть может Дора Олдриж и прожила бы в Лондоне всю свою жизнь.
Если бы пришельцы не захватили бы её город и его не пришлось бы
сжигать ядерным пламенем чтобы хотя бы сохранить остальную Англию,
не давая чужим создать из захваченных в плен гражданских или из
свежих тел погибших солдат брошенных прямо на улице новую громадную
армию.
Дора тогда выжила только чудом. Сотни тысяч счастливчиков
потеряли родных или близких. Счастливчиков – потому, что выжили
сами. Не всем так повезло. Гораздо большему количеству не повезло –
они не выжили. И десятки тысяч, из этих сотен были детьми
потерявших родителей, а то и всех родственников разом.
Доре в этом плане повезло в том смысле, что её родители умерли
за несколько лет до войны вторжения и на момент гибели Лондона
девушка оставалась одна-одинёшенка, не считая, конечно, подруг и
просто знакомых. Всё что Дора потеряла с гибелью Лондона это её
прошлая жизнь, а также планы и надежды на будущее.
Ни планов. Ни надежд. Ни будущего.
Пытающейся оправиться от потери столицы Британии было не до
оставшихся неприкаянными сирот. Многих разобрали дальние
родственники или благотворительные организации, но несколько сотен
остались неприкаянными и никому не нужными. Просто лишние рты,
обуза. Только русские согласились забрать детей и позаботиться о
них.